4. Фантастическая ночь

Ущербленная луна багровым пятном вылезает из-за опушки леса. Вот забралась на седловину двух сопок и, скосившись, смотрит на дорогу.

По дороге гуськом едут три всадника.

Добрые кони идут размеренно крупной рысью. Ритмичный стук копыт да изредка звякание подковы нарушают ночную тишь.

Снегуровский впереди. Он возвращается в свой район.

Задумался.

Мысли тугие, тягучие, как эта ночь, что прощальным приветом августа зажала, затянула сопки черным холодом.

— «Ну… что ж… — думает Снегуровский — посмотрим. Даааа… Пропустим. Хотя конечно… попытаться задержать надо… Хммм… Изомэ… Скотииина!»

Что-то дергает руку Снегуровского.

Это лошадь споткнулась и мотнула головой, потянув повод.

— Ты что?.. А?.. Устала?

Снегуровский слегка натягивает повод и пускает лошадь шагом. Наклонившись, ласково гладит ладонью под гривой…

Теплая, влажная кожа перебегает мелкой дрожью.

— Эх!., тыыы!..

— Товарищ Снегуровский!

Борисовец и Солодкий нагоняют и пускают лошадей рядом.

— Красиво?

— А?.. Что?

Снегуровский подымает голову. Смотрит.

Тихо колышутся складки ночи.