— Как, вы ничего не заметили? — удивился Деода.

— Чего я мог не заметить? — сердито проворчал журналист. — Я видел древние грязные фасады и несколько объявлений о сдаче квартир.

— Да, таких объявлений было пять, — согласился юноша. — Но сейчас осталось только четыре, на которых можно увидеть фамилию того, кто сдает квартиру. Вы понимаете?

Арван пожал плечами, пожалев, что так легко ввязался в эту историю с бестолковым мальчишкой.

Деода, словно не заметив его неудовольствие, продолжил, словно размышляя вслух:

— Несмотря ни на что, все пять квартир сдаются, но объявление с одной из них было снято.

— Разумеется! Значит, квартиру уже сдали, — пожал плечами Арван.

Юноша с упреком посмотрел на газетчика.

— Вы видели, как и я, желтые карточки на пяти зданиях, — сказал он, — и вы не могли не заметить, что все пять зданий сдавались по одной и той же цене.

— Все пять? Тогда как текст объявления присутствует только на четырех домах?

— Простите, но бумага с пятого дома была сорвана так поспешно, что на стекле остался уголок объявления, и на этом кусочке сохранилась информация о цене… Впрочем, такой же, как и на остальных четырех домах. И это очень важно! Дом, который, как вы думаете, уже сняли, оказался самым грязным, самым неухоженным, самым нежилым из пяти!

Несмотря ни на что, шеф отдела информации почувствовал, что у него начинает пробуждаться интерес. Хотя он еще плохо представлял, что здесь может интересовать его.

Внезапно его вероятный новый сотрудник схватил его за руку и едва ли не силой потащил к скверу.

— Не стоит торчать перед этим домом, — с тревожным видом сказал он. — Здесь мы находимся на линии огня, и нас слишком легко можно подстрелить. Это очень опасный человек…

Арван отбросил всю свою сдержанность.

— Послушайте, Мьетт, скажите откровенно, в чем тут дело?

Деода, казалось, смутился.

— Боюсь, что дело на улице Круа-де-Пьер только начинается, в особенности, если никто не вмешается. Нам крупно не повезло!

— О каком везении вы говорите?

Деода поднял на журналиста взгляд побитой собаки.