* * *

С пилотом вертолета меня познакомил Оскар Лобато.

Мы встретились на террасе отеля «Гуадакорте», совсем близко от места, где жили Тереса Мендоса и Сантьяго Фистерра. В двух гостиничных залах отмечалось первое причастие, и на лужайке под соснами и пробковыми дубами с веселым визгом гонялась друг за другом детвора.

– Хавьер Кольядо, – сказал журналист. – Пилот вертолета таможенной службы. Прирожденный охотник. Из Касереса. Не предлагай ему ни сигарет, ни выпивки, потому что он пьет только соки и не курит. Он занимается своим делом пятнадцать лет и знает пролив как свои пять пальцев. Серьезный, но парень хороший. А там, наверху, холоден как лед. Он с этой своей вертушкой выделывает такое, чего я в жизни не видел.

Летчик, слушая это, посмеивался.

– Не обращай внимания, – сказал он. – Он преувеличивает. – Потом заказал себе лимонного сока со льдом. Он был смугл, недурен собой, лет сорока с небольшим, худ, но широкоплеч; глядя на него, я подумал: наверняка интроверт. – Он здорово преувеличивает, – повторил Кольядо. Дифирамбы Оскара явно смущали его. Вначале, когда я сделал попытку связаться с ним официально, через таможенное управление в Мадриде, он отказался со мной разговаривать. Я не говорю о своей работе, – таков был его ответ. Но газетчик-ветеран оказался его другом (узнав об этом, я подумал: и с кем только не знаком Лобато в провинции Кадис) и предложил выступить посредником. Я устрою тебе это без всяких проблем, сказал он. И вот мы встретились.

Что касается летчика, я собрал о нем много информации и знал, что Хавьер Кольядо – человек легендарный в своих кругах: один из тех, кто заходит в бар контрабандистов, а они подталкивают друг друга локтями – черт побери, смотри-ка, кто пришел – и глядят на него со смесью злобы и уважения. В последнее время контрабандисты действовали иначе, не так, как прежде, но он продолжал летать шесть ночей в неделю, охотясь сверху за гашишем. Профессионал – услышав это слово, я подумал, что иногда все зависит от того, по какую сторону стены, баррикады или закона тебя ставит судьба. Налетал над проливом одиннадцать тысяч часов, заметил Лобато. Гоняясь за плохими.

– В том числе, разумеется, за твоей Тересой и ее галисийцем. In illo tempore [[952]].

И мы стали говорить об этом. Или, точнее, о той ночи, когда «Аргос», вертолет «БО-105» таможенной службы, летел на поисковой высоте над довольно спокойным проливом, прочесывая его радаром. Скорость сто десять узлов. Пилот, второй пилот, наблюдатель.

Все как обычно. Вылетев из Альхесираса, они час патрулировали зону напротив сектора марокканского берега, известного среди таможенников под названием «магазин» – пляжи, тянущиеся от Сеуты до Пунта-Сирес, – а теперь шли без огней курсом на северо-восток, параллельно испанской береговой линии.