Джексон нахмурился и покачал головой.

— Того, кто был на сером, зовут Курчавый, а другого — Курносый Сим. Однако я бы не стал… — он смолк, небрежно опустил пулю в карман и показал Горману глазами на подходивших Лоу и китайца-повара. Горман решил про себя, что Джексон из тех, на кого наверняка можно положиться. Напоив Негра и поставив его в загон, Горман спросил, как ему пройти к Джиму.

— Лучше всего, если вы сами о себе доложите, — сказал Лоу.

— А кто с ним сейчас?

— Никого, кроме Кармен.

Джордж вопросительно посмотрел на говорившего, и в глазах того заметил блеснувший насмешливый огонек. Лоу ему определенно не нравился. Кто эта Кармен? Какая-нибудь хитрая мексиканка, воспользовавшаяся болезнью Джима, чтобы обосноваться в его доме?

Подозрения его, однако, рассеялись, едва он открыл дверь в комнату больного и увидел Кармен, которая лет двадцать назад, быть может, и соответствовала своему имени, а теперь — расплылась и сонно кивала головой, обмахивая веером своего пациента. Проснувшись, она с недоумением уставилась на Гормана, который отпустил ее кивком головы.

— Ты, Кармен, исчезни. Уйди, понимаешь? — сказал он.

Повелительный тон возымел свое действие, и Кармен, не говоря ни слова, выплыла из комнаты, а Горман подошел к кровати, на которой лежал его больной друг.

Длинное, худое тело Джима Марсдена вырисовывалось под одеялом, как угловатая конструкция из мяса и мускулов. Одна рука и плечо были небрежно забинтованы. Давно небритое лицо было зеленовато-желтого цвета, так быстро боль и слабость согнали с него здоровый загар и румянец. Он казался тенью того человека, которого Джордж знал раньше. Жалость к Джиму поднялись в душе Гормана, и он дал себе слово жестоко расправиться с тем негодяем, который так подло напал на его друга. Он нагнулся над кроватью, и Марсден открыл глаза. Голова его беспокойно заерзала на подушке, но в широких зрачках плескался лишь бессмысленный, горячечный блеск.

— Мне так совсем не нравится, Лоу… Совсем не так, как я приказывал… Перестань раздуваться, словно пузырь… И слезь с потолка…

«Бредит, — подумал Горман. — И упрямый дурак не велел посылать за доктором… Нужно осмотреть его руку».

— Не бойся, Джим, я осторожно!..

Больной сразу поддался влиянию его уверенного и спокойного голоса. Горман с осторожностью и даже нежностью поднял друга, поправил его подушки и разбинтовал раненое плечо. Мясо вздулось вокруг маленькой ранки, но воспаления, по-видимому, не было. На спине, где пуля вышла, рана тоже выглядела вполне нормально. На столе у кровати Горман заметил жестянку с мазью. Это было снадобье из трав и корней, ароматное и целительное, рецепт которого Марсден узнал от индейцев. По-видимому, целебные свойства индейской мази выполнили работу слишком скоро, и в зажившей ране, где-то внутри, осталось нагноение.