— Ап ко…ко кия чаг? Что вам нужно? Ап кие ко тлаш, карте ге? Кого вы ищите? Петряк в ораторском увлечении ткнул пальцем для большей вразумительности одну красавицу в грудь — Градимир Пройда? Гра-ди-мир Пройда?
— Га, га, га! (да, да, да!) Градимир Пройда, — обрадовавшись, вспыхнула жгучая брюнетка, взмахнув грациозно зеленым шарфом и почти со слезами благодарности схватывая за руки Петряка. И ее подруга подхватила: «Га! Градимир Пройда!»
Петряк удовлетворенно успокоился, чувствуя свои руки в руках шестнадцатилетней брюнетки. Он поднял на нее глаза, пробежал ими по державшим его рукам, почувствовал в них какое то биение и, как на беспомощное существо, посмотрел на чужестранку. Та, продолжая радоваться, растерянно вдруг опустила руку и смутилась.
Петряк в одно мгновение вспыхнул, покраснев от обжегшего его волнения девушки, но спохватился и, вспоминая свой комсомольский долг, вздернул головой.
— Так бы вы, товарищи арабки или кто вы такие, и говорили! — нравоучительно оправдывался он. — А то, «уот, уонт, уот, уонт» Вы кто? — обратился он вдруг к ребятам, ждавшим очевидно последствий его переговоров.
— Мы из батальона всех за всех! Пришли так… увидели вас.
— Слава хорошему батальону! Это приехали по делу к товарищу политшефу. Идите по своим делам. Я поведу их, куда надо.
Пионеры рассыпались.
— До свидания!
— До свидания!
Петряк указал девушкам рукой направление.
— Идем туда: Гра-ди-мир Пройда!
— О, йес, йес! Градимир Пройда!
Обрадовавшись окончанию своих мытарств, девушки оживленно заговорили на родном наречии и дружно последовали за выдерживавшим комсомольский фасон провожатым.
Аппарат агитации
Аппарат агитации
Заряженный огнем деятельности, как заводская топка, Градимир Пройда, большевик-рабочий, задумал что-то солидное.
Неожиданно всплыв среди крупных советских деятелей, после того, как он прибыл из революционных странствований по отдаленным колониям, профессионал-партиец вкруг почему то оказался связанным с самыми широкими кружками коммунистической молодежи и пионерских отрядов, завел дружбу со слушателями Университета Трудящихся Востока и разными восточными учреждениями, заставил несколько групп молодежи увлечься изучением английского и восточных языков, и в заключение, приобрел на ребят такое исключительное влияние, что молодежь готова была с ним идти в огонь и воду. В этих делах у Пройды был ряд близких, посвященных во все его планы, товарищей.
Первым таким поверенным его планов являлся его старинный приятель, молчаливый и медлительный, но много достигший, самоучка механик Иван Иванович Таскаев.