Руфь слабо улыбнулась ему. Она была в сознании впервые с того момента, как ею всецело овладел вирус, засосав женщину в свою темную безумную воронку, с той секунды, когда ее тело задвинули в переносной изолятор на борту «Эйрландера».

Он улыбнулся.

– Добро пожаловать обратно. Как ты себя чувствуешь?

– Сколько я… боролась? – вместо ответа немного растерянно произнесла она. – Мне кажется, прошла целая вечность.

– Несколько недель. Но теперь ты снова с нами. – Джегер покосился на мальчика. – Благодаря вот ему. Это Саймон Чакс Белло. Я подумал – мы подумали – ты захочешь познакомиться с ним.

Она перевела взгляд на парнишку. Ее глаза улыбнулись, а с ними улыбнулся и весь мир. Она всегда обладала этой чудесной способностью озарять своим смехом любую комнату, куда бы ни входила. Именно это волшебное свойство изначально привлекло к ней Уилла.

Руфь протянула руку.

– Очень рада с тобой познакомиться, Саймон Чакс Белло. Насколько я поняла, без тебя никто из нас уже бы не… дышал. Ты потрясающий парень.

– Спасибо, мэм. Но я ничего особенного не сделал. Просто получил укол, вот и все.

Руфь изумленно покачала головой.

– Я слышала совсем другую историю. Мне рассказывали, что за тобой гонялись плохие парни и, спасаясь от них, ты запрыгнул в лодку, выжил во время бешеной морской гонки, не говоря уже о легендарном спасении на дирижабле. Добро пожаловать в жизнь моего мужа – столь же бесподобного, сколь и опасного Уилла Джегера.

Они рассмеялись. В этом вся Руфь, подумал Джегер. Всегда спокойная, всегда добрая… и, как обычно, черт возьми, в самую точку.

Он показал на дверь, ведущую в смежную палату.

– Сходи, посмотри, как там Люк. Выиграй у него в шахматы. Тебе ведь так этого хочется.

Саймон Белло похлопал по рюкзаку, висящему у него через плечо.

– Шахматы здесь. А еще я принес ему перекусить. В общем, я пошел.

Он скрылся за дверью. Люк уже с неделю как очнулся, и они с Саймоном быстро нашли общий язык. В трущобах было мало электронных развлечений. Лишь в немногих лачугах имелись компьютеры или даже телевизоры. В любом случае для сирот это было совершенно недоступно. В результате они постоянно играли во всевозможные настольные игры, хотя по большей части эти игрушки были самодельными – изготовленными из кусков картона и прочего мусора.

В шахматах Саймон Чакс Белло – просто гений. Люк использовал все свои инсайдерские теории, прибегал к разнообразным навороченным последовательностям ходов, но все равно, чтобы разгромить его, Саймону хватало пятнадцати ходов. Люка это сводило с ума. Он унаследовал от своего отца дух соперничества. Да и прочие его предки тоже проигрывать не любили.