Вот я вошел в лес, в густую чащу — никого. Я тихонько кашлял, свистел — ответа нет. Только сушняк трещал под ногами.

Несколько раз снова выходил на опушку, опять входил в лес. Усталый, прилег под дуб и уснул. Разбудил меня сильный холод. Лучи солнца чуть-чуть пробивались между деревьями. От них все равно не было тепла, и я побежал из лесу в степь.

Недалеко виднелись крыши хутора Луковица. Оказалось, много километров я прошел за эту ночь. Мне хотелось есть, хлеб у меня весь кончился, и я пришел в селение. Нужно было добыть хоть кусочек хлеба, а потом уже идти опять в лес. Я был уверен, что найду партизан.

Смело вошел в хутор. По широким улицам его расхаживали фашисты, ездили мотоциклы и грузовые машины. Я постучался в крайнюю хату. Никто не ответил. Я вошел. На полу валялось какое-то тряпье.

— Эй, кто есть в хате? — громко крикнул я.

На мой голос скрипнула дверь за большой русской печкой и вышел старик с длинными седыми волосами и бородой.

— Что тебе надо, хлопче? — спросил старик.

Я поздоровался с ним, и хмурое лицо деда посветлело. Он усадил меня на скамейку и стал подбирать с полу тряпки.

— Видишь, что натворили идолы окаянные, — печально сказал старик. — Все забрали, ничего не оставили в хате.

И дед заплакал.

Я рассказал старику, что моих родителей убили фашисты, сестру угнали в Германию, а я хожу из одного села в другое.

Уходя, попросил у старика хлеба, так как был очень голоден. Попытался было узнать, много ли хуторян ушло к партизанам, но старик подозрительно посмотрел на меня и не ответил. Он молча поднялся и пошел в боковую комнату, откуда вынес большую краюху хлеба и протянул мне.

На улице я увидел, как фашисты из одной хаты выносили подушки, одеяла и бросали в машину. Грабили хуторян. Я вернулся во двор старика, через огороды вышел в степь и направился к Григоровке.

Там была переправа через Днепр, а за Днепром — Хоцкий лес.

Я устал, шел тихо-тихо, жадно ел хлеб. К вечеру был в Григоровке. В селе фашисты. Жителей на улицах не видно.

Я пошел прямо к переправе. Фашистские солдаты суетились на улицах и не обращали на меня внимания.

Добрался до реки. Здесь особенно много фрицев. Галдеж такой, что не слышно ничего. Я хотел переправиться на другой берег, но один из фрицев схватил меня за руку и отшвырнул назад. За ним другой толкнул меня в спину. Я понял, что здесь мне не удастся перейти реку.

Как быть? Я вспомнил, что есть еще переправы: одна недалеко от Переяславской пристани, а другая — у села Бучак. Решил идти к селу Бучак, оно ближе к Хоцкому лесу.

Переправа у села Бучак охраняется только двумя патрулями, но днем пройти трудно. Только ночью можно попытаться пробраться на другой берег.