Звоню доктору, который закрывал живот:

– Какуджи, иди скорее смотреть, какие чудесные розовые петли кишок у нашего больного с перевязкой мезентериальных вен. Правда, ты ему кишку к брюшной стенке подшил – там теперь дырка. Тебя бы убить следовало, но я тебя прощаю, поскольку кишки у больного живые. Похоже, что Бог решил, что этому парню ещё не время умирать.

Демократически решаем с Олегом, что зашивать дырку в кишке опасно – развалится, так как больной уже две недели живёт на одной жидкости, вводимой ему в вену. Олег накладывает двухствольчатую еюностому, а живот закрывает пластиковым мешком из-под стерильного раствора[61].

Без каких-либо проблем заказываю больному на две недели Ти-Пи-эН (TPN – Total Parenteral Nutrition – тотальное парентеральное питание) – питание через вену. Удовольствие это довольно дорогое, но пока ещё нам доступное. Помещаем больного в ICU.

Через два дня (в воскресенье!) я прихожу в госпиталь и аккуратно удаляю Багота-бэг, затем промываю полость левого поддиафрагмального абсцесса и закрываю живот.

Через еюностому больной теряет слишком много жидкости (желудочный сок, жёлчь, панкреатический сок), а с нею – много-много солей и всяких других крайне нужных нашему телу веществ. Эту потерю невозможно восполнить халявным Ти-Пи-эН.[62]

Ещё через десять дней я призываю Олега закрыть стому.

– Развалится, ВД… – сомневается в правильности моего решения Олег.

– В твоих руках не развалится. Иначе из него вся жизнь через эту еюностому вытечет. Терять нечего.

После операции:

– ВД, у меня очень большие сомнения в анастомозе – кишка ещё очень отёчная. Все швы могут развалиться.

– Индульгенцию выпрашиваешь? Молись за его здравие.

Через пять дней Олег звонит мне:

– ВД, плохо дело – дерьмо валит через швы. Всё развалилось.

– Почему ты думаешь, что это твой анастомоз полетел? Это, может, мой холедоходуоденоанастомоз потёк. Открывай его. Только не торопись. Если там течёт мой анастомоз, ты вглубь не лазь – просто дренажик поставь и уноси ноги. В такой поздний срок свищ наверняка незначительный – закроется.

После операции:

– ВД, всё правильно – мой анастомоз держит хорошо, течёт из области двенадцатиперстной кишки. Ещё гной из-под левого купола диафрагмы. Я дренажи поставил.

Я доложил случай в международной виртуальной конференции хирургов. Предметом презентации было моё удивление фактом выживания больного с повреждением мезентериальных вен. Реакции было мало. Моше Шайн заметил, что он однажды (!) оперировал больного с повреждением этих вен – у больного позже возникло варикозное расширение вен кишечника (такого я себе даже представить не могу).