— Возможно, он ведь откусывает корни сверху. Определенно он стремится к нам.

— Тогда придется заняться этим господином, прежде чем он откусит нам ноги. Ягуарами мы займемся позже.

Все собрались возле дыры, которая за небольшое время стала гораздо шире.

Аллигатор длиной не менее четырех метров, или лучше сказать жакаре,[116] как еще зовут этих свирепейших пресмыкающихся, оказался плененным густым слоем корней и делал отчаянные усилия, чтобы освободиться и нырнуть в реку.

Его мощнейшие челюсти, вооруженные чудовищнейшими зубами, яростно смыкались и размыкались, а лапищи понемногу расширяли его тюрьму. Да, хищник оказался взаперти, и в этом не было ничего необычного. Летом, когда высыхают граничащие с реками озерца, жакаре не находят ничего лучшего, кроме как зарыться в грязь и оставаться там в состоянии летаргического сна несколько месяцев. Пышная растительность этих краев захватывает эти водоемы и образует своими корнями сплошные сети, в которых и остаются плененными на большую часть сухого сезона рептилии. Когда же наступает время наводнений, почти всегда очень бурных, воды отрывают такие заросшие участки и уносят их в реки. Так образуются плавучие острова, и они несут с собой много сюрпризов тем, кто осмелится на них забраться.

Дон Баррехо, после того как прошел первый страх, взял в руки драгинассу и обратился к жакаре, который не переставал барахтаться с нарастающим неистовством:

— Сеньор парфюмер, мы совершенно не нуждаемся ни в вашем мускусе, ни в вашем хвосте, потому как у нас нет ничего общего с грязными неграми. Не изволите ли сказать мне, куда вас следует уколоть?

— Не паясничай, дон Баррехо, — сказал ему Де Гюсак. — Или ты хочешь дождаться, когда он подскочит и набросится на нас?

— Позволь мне сначала насладиться агонией этого зверя.

— А о ягуарах ты уже забыл? — спросил Мендоса. — Смотри: их глаза начинают поблескивать. Давай быстрей покончим с кайманом.

Но тут вперед выступил индеец, вооруженный большим обломком корня, который в какой-то степени напоминал палицу.

— Жакаре мой! — сказал он. — Ваше оружие против таких животных бессильно.

Он поднял дубину, махнул ею вперед, потом назад, словно проверяя, с какой стороны лучше нанести удар, а после резко ткнул обломком в дыру и столь же проворно вытащил свою дубинку. Кайман широко разинул пасть, а потом быстро сомкнул челюсти. Но дубинка уже проломила ему череп; кайман сначала раздулся, вобрав в себя последний глоток воздуха, и почти сразу же, после выдоха, обмяк, вытянулся и замер в неподвижности. А корни кустов снова склонились над ним, как бы прикрывая могилу животного.