Скраггер вздохнул. «Утром» могло означать и завтра, и послезавтра. Нет смысла пытаться выяснить поточнее, с раздражением подумал он.

– Поблагодарите его от моего имени и скажите, что я буду здесь завтра прямо с утра пораньше.

Али Паш сделал, как просили. На все воля Аллаха, с тоской подумал жандарм, голодный и обеспокоенный тем, что вот еще неделя прошла, а зарплаты все нет и нет, и не было уже много месяцев, а базаари-заимодавцы требуют возвращения своих ссуд, и моя семья едва не голодает. – Спокойной ночи, ага, – сказал он Скраггеру.

– Спокойной ночи, ага. – Скраггер подождал, зная, что их уход будет таким же вежливо долгим, как и беседа.

Снаружи на узкой дороге, которая была главной дорогой этого портового города, он почувствовал себя лучше. Любопытные зеваки, все мужчины, окружили его старый помятый «универсал» с крылатой эмблемой S-G на дверце.

– Салам, – беззаботно поздоровался он, и несколько человек ответили на его приветствие. Пилоты с базы были людьми популярными, база и нефтяные платформы служили основным источником очень доходных рабочих мест, их спасательные вылеты в любую погоду внушали уважение, и Скраггера многие знали в лицо.

– Это начальник всех пилотов, – со знающим видом прошептал какой-то старик своему соседу. – Это он помог тогда юному Абдулле Турику и доставил его в больницу в Бендер-Аббасе, куда обычно попадают только высокородные. Он даже ездил к нему в деревню, тут рядом с Ленге, даже на похороны пришел.

– Турик?

– Абдулла Турик, сын сына моей сестры! Тот самый молодой человек, который упал с платформы в море и был съеден акулами.

– Ах да, припоминаю. Молодой человек, про которого некоторые говорят, что его убили левые.

– Не так громко, не так громко, никогда не знаешь, кто может услышать. Мир вам, пилот, приветствую вас, пилот!

Скраггер помахал им рукой и уехал.

– Но база совсем в другой стороне, капитан. Куда мы едем? – спросил Али Паш.

– Навестить сержанта, разумеется. – Скраггер принялся насвистывать сквозь зубы, не обращая внимания на явное неодобрение Али Паша.

Дом сержанта располагался на углу унылой грязной улочки, где еще остались лужи после утреннего ливня, – просто еще одна дверь в высокой стене по ту сторону джуба. Темнело, поэтому Скраггер оставил фары включенными и вышел из машины. Никаких признаков жизни на всей улице. Только несколько окон высоко в стене тускло освещены.

Почувствовав, что Али Паш нервничает, Скраггер сказал:

– Оставайтесь в машине. Проблем не будет, я здесь уже бывал. – Он энергично воспользовался железной колотушкой на двери, чувствуя на себе взгляды со всех сторон.