Доктор и носильщики ехали в больничном вагоне. Когда они выезжали из Каира, вагон пустовал, но уже через час у одного молодого рядового случился обморок, и когда его принесли в больничный вагон, Роб Джей обнаружил, что тот горит в лихорадке и бредит. Он делал парню спиртовые примочки, но потом решил во время одной из остановок передать его в гражданскую больницу при первой же возможности.

Робу Джею нравился больничный вагон, который окажется незаменимым, когда они будут возвращаться после битвы. С одной стороны по всей длине вагона разместили три ряда подстилок. Каждую подстилку прочно укрепили с помощью резиновых петель, благодаря которым все четыре угла были подвешены на крюки, вбитые в стены и подпорки; резиновые ремни значительно сглаживали дорожную тряску. В отсутствие пациентов пять новоиспеченных капралов заняли по подстилке и дружно согласились, что вряд ли даже генералы путешествуют с большим комфортом. Аддисон Перри, который всегда легко засыпал где угодно и когда угодно, будь то день или ночь, уже мирно похрапывал рядом с самым молодым санитаром, Лоренсом. Льюис Робинсон занял место отдельно от всех остальных, устроившись под фонарем, и делал какие-то пометки на листе бумаги, должно быть, сочиняя музыку.

Они не имели никакого представления о том, куда их везут. Когда Роб Джей прошел в конец вагона и открыл дверь, то услышал раскатистый грохот. Он устремил взгляд в небо, выше движущихся вагонов, и увидел там яркие огоньки звезд; в глаза ему тут же бросилось созвездие Большой Медведицы. Он нашел альфу и бету, а после них — и Полярную звезду.

— На восток едем, — сообщил он, вернувшись в вагон.

— Дерьмово, — отозвался Абнер Уилкокс. — Мы едем к Потомакской армии.

Лью Робинсон оторвался от своих записей.

— А это плохо?

— Не знаю, плохо ли, но в Потомакской армии точно нет ничего хорошего. Все, что она делает, — это выжидает. Когда эти войска раз в сто лет вступают в бой, то их громят наголову. Я хотел, чтобы нас отправили к Гранту. Вот он — настоящий генерал.

— Зато, пока выжидаешь, тебя вряд ли убьют, — вставил Робинсон.

— Я тоже не хочу на восток, — вступил в разговор Ордуэй. — Чертов восток, там полно ирландов, этих выродков-католиков. Вот они по правде засранцы.

— Никто так не отличился в этой войне, как Ирландская бригада при Фредериксберге, — неуверенно отозвался Робинсон.

Роб Джей принял моментальное решение, даже не успев как следует все обдумать. Он едва коснулся пальцем нижнего века у правого глаза и медленно провел им вниз, к крылу носа; это был сигнал, который один член ордена мог подать другому, в случае если этот второй слишком много болтает.