Несколько недель спустя Роберт узнал настоящую цену восстания. Генри Перси был занят в Англии, но Клиффорд оставался в Галлоуэе и моментально обратил свое внимание на земли Брюсов в Аннандейле, где в отместку сжег десять деревень, запугав их население. Замок Лохмабен, гарнизон которого по-прежнему составляли вассалы отца Роберта, выстоял, но окрестным поселениям был нанесен огромный ущерб, на устранение которого понадобится несколько лет. Для Роберта это стало тяжелым ударом. Аннандейл, пусть и до сих принадлежавший его отцу, оставался его домом, и мысль о том, что он объят пламенем, потрясла его.

Это нападение, однако же, имело одну дотоле незамеченную им положительную сторону. То, что знаменитый военачальник-англичанин напал на земли Брюса в Шотландии, убедило многих из тех, кто сомневался в Роберте, что он искренне перешел на их сторону. Это сделало его врагом англичан — факт, который лидеры мятежников не преминули заметить. В начале весны 1298 года к нему прибыли гонцы, приглашая Роберта на большой совет в самом сердце Селкиркского леса, колыбели восстания.

Лес, пробудившийся от зимней спячки, уже покрылся первой зеленью, когда Роберт со своим отрядом вступил под его своды. Сосны со стволами в два обхвата вонзались в небо, закрывая его пушистыми облаками веток. Землю покрывал толстый слой сосновых иголок и шишек, хрустевших под ногами. Говорили, что дремучие просторы Селкирка — всего лишь жалкие остатки древнего леса, некогда покрывавшего всю территорию королевства. Но даже сейчас он был огромен, и непроходимые буреломы сочетались в нем с открытыми, солнечными полянами и уголками, где не ступала нога человека. Лес великолепно подходил для того, чтобы скрытно разместить в нем целую армию, и Роберт не сомневался, что если бы ему не указали, какие метки и где искать, то он со своими людьми заблудился бы уже через несколько часов.

— Вон еще одна, — сказал Эдвард, поворачиваясь в седле и показывая на искривленный ствол дерева, на котором был намалеван белый круг с крестом внутри. — Похоже, мы приближаемся. Это уже четвертая метка за сегодняшнее утро.

Взгляд Роберта переместился от меченого ствола чуть дальше, туда, где деревья расступались, открывая вид на поляну. Он услышал плеск воды.

— Передай остальным, — сказал он, оборачиваясь к Кристоферу Сетону, который ехал позади, — что мы сделаем привал, а потом поедем дальше. Я хочу добраться до лагеря еще до наступления ночи.

Оруженосец кивнул, но когда он развернул коня, чтобы скакать к отряду, Роберт заметил, что юноша напряжен и взволнован. И он прекрасно понимал почему. Молодой человек, родившийся и выросший в Йоркшире, вот-вот должен был оказаться в расположении армии, воины которой намеревались навсегда избавить свои земли от англичан. Роберт заверил оруженосца, что тот пребывает под его защитой, но, говоря по правде, сомневался, что сможет гарантировать безопасность Кристофера или кого-либо еще. Пока оруженосец передавал его приказ остальным членам отряда, рассыпавшимся среди деревьев, Роберт дал шпоры жеребцу и выехал на поляну. На другой стороне виднелся широкий ручей, и вода с журчанием бежала по гладким, коричневым камням. Берега были отлогими, так что лошади смогут напиться.