Глава первая
Глава первая
Настроив приемо-передающую аппаратуру, радист Зорькин «настучал» радиограмму: «Залив», метеоусловия в районе полярной станции «Русская» сложные: обильный снегопад и сильный ветер с материка. Скорость ветра 10–12 метров в секунду; порывы до 15».
Спустя несколько минут из Балтийского морского пароходства пришел вопрос: «Эвакуация полярников закончена?»
«В процессе, — ответил Зорькин. — Как только примем на борт последнего полярника — сразу отвалим в сторону чистой воды…»
Северное полушарие готовилось к наступлению весны. А в Южном ожидалась холодная осень, и вахта на «Русской» подошла к долгожданной завершающей фазе. Советский дизель-электрический ледокол «Михаил Громов» приблизился к одному из берегов Антарктиды; сотрудникам полярной станции оставалось лишь собрать подготовленные вещички, преодолеть пару километров по льду и взобраться на его борт.
«Вахтой» старые полярники называли весь период экспедиции. Как правило, он был коротким — до трех месяцев. Но иногда по различным причинам затягивался до полугода и даже до девяти месяцев.
Станция «Русская» располагалась недалеко от берега — подошедший ледокол был виден с ее небольшой территории на фоне нескольких вмерзших в лед айсбергов, как на цветной фотографии. Лева с Беляевым покинули модуль станции последними. Последними преодолели тяжелый путь до судна и последними взобрались по опущенному боковому трапу.
Там, где летом гулял прижим[1], теперь белел сплошной лед. Основная группа полярников далеко впереди толкала установленный на санях небольшой контейнер с оборудованием. Здоровяк Беляев тащил два тяжелых ящика с инструментами, неуклюжий Лева нес за спиной рюкзак со своими личными вещами и вещами товарища, а руками удерживал непослушную Фросю — собаку средних размеров неопределенной породы.