– Гражданин Люсон? Да чего это с вами?

На миг я потерял дар речи, затем хмыкнул:

– Кукареку, гражданин Огрызок! По-моему, меня зовут «гражданин Деревня»!

– Филипп, побудьте с ним! – Вильбоа озабоченно покачал головой. – В шкафчике на кухне есть английская соль, а если что, бегите на второй этаж. Там живет доктор Мариньяк…

Юный джентльмен кивнул и решительно направился ко мне. На лоб легла маленькая теплая ладошка.

– Не, не горячка! Вы езжайте, гражданин Вильбоа. Я присмотрю…

Шарль кивнул, быстро огляделся и вышел из комнаты. Хлопнула дверь.

– Это от погоды, – авторитетно заявил господин Филипп дю Огрызок де Тардье. – Сейчас как раз «еретик» дует. Самая погода, чтобы хворать. Да не двигайтесь вы, гражданин Деревня, вечно вы бегаете, словно за вами собаки гонятся!

Я виновато развел руками.

– И грабалками не машите! Не мельница!

– Сам ты мельница! – я вспомнил ночную набережную и юного оборванца, размахивавшего руками. – Ну что, орел? Устроился на работу?

– Сами вы орел! Орел, гражданин Деревня, птица вредная, потому как хищная. При типографии я – гражданин Вильбоа пристроил. А вам за моих сопляков спасибо. Был я вчера в Сен-Марсо. Ничего, живые! Бегают даже…

– Ну и хорошо, – решил я и почувствовал, как замирает сердце. «Девочкам нужен отец! Живой отец – а не мертвый герой!» Мои дочери… Я даже не помнил их имен, не помнил лиц…

– Эй, эй! Вы чего? – донеслось до меня. – Такой здоровый дылда, и в обморок падать! Вы, гражданин Деревня, это бросьте! Лучше скажите наконец, даете мне три ливра – или нет!

Мальчонка не шутил. Его глаза смотрели серьезно, он ждал. Чего? Три ливра? Но почему именно три ливра?

Рука скользнула в карман. От моих гиней вкупе с ассигнатами не осталось почти ничего. Несколько денье, две бумажки по десять ливров. И – монета, знакомая монета, которую я никак не мог сбыть с рук.

…Новенькое блестящее серебро. «Республика Единая и Неделимая». Крылатый Гений со стилосом, маленький галльский петух, буква «А», год – «1793», и ровные четкие буквы – «Три ливра». Несколько раз я пытался расплатиться, но даже уличные торговки не брали ее – край был испорчен, чьи-то руки вырезали в серебре аккуратный треугольник. Кому-то понадобилось превратить новенькую монету в нечто бесполезное. Или наоборот! Три ливра! Господи! О чем же я думал!

– Эти? – Моя ладонь дрогнула, и маленькая лапка ловко подхватила серебряный кружок. Послышался удовлетворенный свист.

– Они, понятно! Вспомнили-таки, гражданин Деревня! Я-то вас сразу признал, как только вы про «Синий циферблат» спросили. А вы чего, не верили мне, что ли?