Анна вспомнила время, когда Константин работал до изнеможения и его лицо серело от усталости. Он едва держался на ногах, но никому не отказывал в помощи – ни малоимущим, ни испуганным, ни больным. Неужели амбиции настолько затуманили его разум, что в нем больше не осталось прежнего благочестия?

– Господь не оставляет нас, – вслух сказала Анна, – это мы Его оставляем. – У нее задрожал голос.

Епископ пристально посмотрел на нее:

– Я служил Церкви всю свою жизнь…

– Знаю, – ответила Анна, – но вы создали Бога в своем воображении. Он значит для вас не больше, чем любой закон, ритуал, обряд, порядок проведения богослужения, ведь все это – лишь внешняя сторона. Вас легко понять. У вас нет необходимости чувствовать, отдавать тепло своего сердца. Вы утратили милосердие, страсть, несгибаемое мужество, надежду, которая светит даже в кромешной тьме, доброту, смех и истинную любовь. Дорога всегда оказывается дольше и тяжелее, чем мы себе представляли. И рай выше, поэтому путь к нему тяжел и долог.

Константин ничего не сказал, лишь продолжал смотреть на нее. Его глаза были бездонными, как пропасть, разверзшаяся в его душе.

Анна потянулась за полотенцем, смочила его водой, отжала и протерла епископу лицо. Она ненавидела Константина, но все же в этот миг забрала бы его боль себе, если бы это было в ее силах.

– Церковь может нам помочь, – продолжила Анна, чтобы заполнить тишину и чтобы Константин знал: она по-прежнему рядом. – И люди тоже. Мы не можем жить без чьей-то поддержки. Если мы не будем заботиться о других, у нас ничего не получится. Но воспарение духа происходит не потому, что кто-то приказал ему это сделать или просто потащил его наверх, а из-за того, что человек испытывает такое непреодолимое желание стать ближе к Богу, что никто не может ему помешать. Он должен быть готов на все ради этого!

– Разве я не спасал души? – попытался возразить епископ.

Анна не могла от него отвернуться. Бог велит прощать. Несмотря на гнев и боль ей следует помнить, что она рядом с этим человеком, а не над ним. Анна тоже нуждалась в прощении, несмотря на то что грех, который она совершила, был иным.

– Да, вы помогали людям, но Христос искупил их грехи, и они спасали себя сами, пытаясь быть как можно лучше, полностью доверяя Господу и надеясь, что он поможет им исправить прошлые ошибки.

– Ты имеешь в виду Феодосию? – спросил Константин. – Я дал ей отпущение грехов. Она в этом нуждалась. Разве я был неправ?

– Да, – мягко сказала Анна. – Вы простили ее, не потребовав подвергнуться наказанию, потому что стремились ей угодить. Вы солгали Феодосии и тем самым разрушил ее веру, которая, возможно, и без того была довольно хрупкой. Эта женщина уже не могла доверять Господу, разрешившему ей поступить столь жестоко с Иоанной. Вы поняли бы все это, если бы были честны перед самим собой.