Даже Таита не был защищен от злобного духа Мидийца. Если позволить Иштару бежать, он сможет постепенно подорвать силы Таиты и расстроить его способности. Если только Таита не станет действовать сейчас, когда у него есть возможность уничтожить колдуна.

Над голыми холмами поднялась почти полная луна и осветила путь Таиты. Он шел широким ритмичным шагом, которым мог передвигаться почти так же быстро, как всадник. Он чуял – впереди Иштар не знает о преследовании и идет намного медленнее Таиты. С каждым прошедшим часом Таита все сильнее и ближе ощущал его ауру. «Я настигну его до восхода солнца», – подумал он и в тот же миг согнулся пополам и изверг на каменистую дорогу сильную струю рвоты. Ошеломленный внезапной ужасной тошнотой, Таита чуть не упал, но восстановил равновесие и выпрямился, вытирая с губ горький вкус желчи.

– Растяпа! – сердито упрекнул он себя. – Так близко от преследуемого мне следовало быть осторожнее. Мидиец заметил меня.

Он выпил воды из меха и осторожно пошел вперед. Нацелив посох перед собой, он стал медленно водить им из стороны в сторону. Внезапно посох в его руке потяжелел. Таита пошел в том направлении и увидел перед собой блестящий в лунном свете круг бледной гальки, выложенный на обочине дороги.

– Подарок Мидийца, – сказал он вслух.

Его вновь охватила тошнота, но он подавил ее, ударил в землю посохом и выговорил одно из слов власти:

– Нкуб! – Тошнота отступила, и он смог приблизиться к кругу.

«Недостаточно будет нарушить его чары, – мрачно подумал он. – Нужно обратить их против Мидийца».

Наконечником посоха он сдвинул один камешек из круга, разрушив его силу. Теперь он мог сесть на корточки около круга, не чувствуя вреда. Не прикасаясь ни к одной гальке, он низко наклонился и понюхал их. От них исходил сильный запах Мидийца, и Таита с холодным удовлетворением улыбнулся.

– Он касался их голыми руками, – прошептал Таита. Иштар оставил на камнях следы своего пота. Таита мог использовать это слабое истечение его соков. Осторожно, чтобы не повторить прежнюю ошибку, он передвигал камешки концом посоха, создавая другой рисунок: наконечник стрелы, указывающий в ту сторону, куда ушел Иштар. Таита набрал полный рот воды из меха и выплюнул ее на гальку, которая влажно заблестела в лунном свете. Затем он нацелил посох как копье вдоль той же линии, что и наконечник стрелы из гальки.

– Кидаш! – крикнул он и почувствовал, как возросло давление на его барабанные перепонки, словно он глубоко погрузился под поверхность океана. Но давление не стало невыносимым и медленно уменьшилось. Таита ощутил облегчение и удовлетворение. Дело было сделано. Он повернул чары против Мидийца.