Вечная жизнь может стать проклятием, а не благословением. Ми́нут первые эпохи, и жизнь может вызвать цепенеющую смертельную скуку и застой, от которых нет спасения. Подвержены ли совесть и способность сочувствовать разлагающему от времени? Могут ли высокие принципы и достойное поведение вытесниться злом, в какое была погружена Эос?

У Таиты сдали нервы, и он повернул обратно. Но он колебался слишком долго. Туннель заполнил чистый лазурный свет. Даже если бы маг захотел, спастись от него он уже не мог. Таита повернулся лицом к туннелю и приготовился встретить приближающийся гром. Из зева подземной реки вырвалось сияние, у которого не было очевидного источника. Лишь когда оно заклубилось у его ног, Таита понял, что оно не газообразное и не жидкое. Легкое, как воздух, но в то же время густое и тяжелое. Кожа воспринимала это сияние как ледяной холод, но оно согревало плоть под кожей.

Это был эликсир вечной жизни.

Эликсир бурлил и вот уже поднялся до пояса. Будь это вода, она сбила бы Таиту с ног и унесла по течению в недра земли. Но эликсир, напротив, вздымал его в своих мягких объятиях. Гром заполнил голову, лазурная волна дошла до плеч. Таита почувствовал себя невесомым и свободным, легким, как пушинка. Он сделал последний глубокий вдох и закрыл глаза; волна сомкнулась над его головой. Он по-прежнему слышал грохот и видел сквозь закрытые веки лазурное сияние.

Он чувствовал, как Лазурь вливается в его тело через естественные отверстия. Открыл глаза, и Лазурь прокатилась через них. Выдохнул и снова вдохнул. Почувствовал, как лазурный эликсир вливается в ноздри, проходит по горлу прямо в легкие. Открыл рот и глотнул. Сердце сильно забилось: Лазурь из легких перешла в кровь и начала разноситься по всему телу. Таита ощутил покалывание в пальцах. Усталость исчезла, он чувствовал себя необыкновенно сильным, сильным как никогда. Сознание заработало с кристальной ясностью.

Лазурь согрела усталую старую плоть, обновила ее. Боль в ногах и руках прошла. Ожоги на коже залечились. Таита чувствовал, как крепнут его сухожилия и кости. Позвоночник распрямился, мышцы налились силой. Мозг наполнился свежестью и оптимизмом молодости, какие маг давно утратил, но теперь сознание было закалено бесконечным запасом мудрости и опыта, которыми он располагал.

Но вот Лазурь постепенно начала отступать. Гром затихал, и Таита услышал, как он уходит в глубину тоннеля. Таита стоял на опустевшем речном дне и осматривал себя, по очереди поднимая ноги. Ожоги на икрах и подошвах исчезли. Кожа была гладкой и безупречной. Четко выделялись мышцы. Его ноги рвались с места. Таита повернулся и принялся стремительно подниматься по лестнице к откатывающимся каменным вратам. Он перепрыгивал три-четыре грубые каменные ступени за раз. Ноги неутомимо несли его вверх. Он ни разу не споткнулся. На мгновение маг остановился у входа, выхватил факел и произнес слова власти. Скала с грохотом встала на место. Таита увидел, что теперь на стене рядом с другими появилась новая подпись – символ раненого сокола, его собственный духовный знак. Таита отвернулся и пошел вверх по лестнице. Поднимаясь, он слышал за собой вечный грохот Купели, и биение могучего сердца земли отдавалось в его груди.