– Навсегда – это надолго ли? Попрощайся со своими женщинами, возьми копья и каросс, и посмотрим, куда приведет нас дорога.

Шон вернулся в спальню. На то, чтобы упаковаться, ему потребовалось полчаса. Груда ненужной одежды посреди комнаты росла, а то, что он брал с собой, составляет половину груза одной лошади. Он уложил это в две кожаные сумки.

В глубине одного из шкафов он отыскал овчинную куртку и бросил на стул вместе с кожаными брюками и фетровой шляпой с широкими полями, чтобы надеть утром. Потом спустился в кабинет и выбрал оружие. Оставляя без внимания дорогие двустволки и малораспространенные калибры, он взял пару дробовиков и четыре манлихера.

И пошел попрощаться с Канди. Она была у себя, но сразу отозвалась.

– Слышала? – спросил он ее.

– Да, весь город знает. О Шон, мне очень жаль. Заходи.

Она раскрыла перед ним дверь.

– Как Дафф?

– С ним будет все в порядке. Сейчас он пьян и спит.

– Я пойду к нему, – быстро сказала она. – Сейчас я ему нужна.

Вместо ответа Шон приподнял бровь и смотрел на нее, пока она не опустила глаза.

– Да, вероятно, ты прав. Может, позже, когда он переживет первый шок. – Канди посмотрела на Шона и улыбнулась. – Вероятно, тебе нужно выпить. Тебе тоже досталось.

Она прошла к буфету. На ней было синее платье, оно подчеркивало женственный изгиб бедер и не скрывало ложбинку между грудей.

Шон смотрел, как она наливает и несет ему выпивку. Очень хороша, думал он.

– До новой встречи, Канди, – поднял Шон свой стакан.

Глаза ее распахнулись и стали голубыми.

– Не понимаю. Почему ты так говоришь?

– Мы уходим, Канди, завтра на рассвете.

– Нет, Шон, ты шутишь.

Но она знала, что он не шутит.