Мбежане быстро, пока Шон не передумал, хватал Дирка и уводил. Больше десяти зулусов баловали Дирка. Они горячо соревновались за его внимание, и никакое усилие не казалось им при этом чрезмерным. Полный достоинства Мбежане опускался на четвереньки, и Дирк безжалостно гонял его между фургонами; Хлуби чесал под мышками и придурочно болтал, изображая бабуина под радостный визг Дирка; толстый Кандла извел все заготовленные Катриной варенья, чтобы достойно накормить Дирка, а остальные держались поблизости, участвуя в поклонении кумиру, но опасаясь вызвать ревность Мбежане или Хлуби. Шон знал, что происходит, но был бессилен помешать этому. Все его время было посвящено Катрине. Впервые в жизни Шон отдавал не только поверхностное внимание, но большую часть себя другому человеку.

И это не было недолгим порывом – это тянулось долгие месяцы, которые потребовались Катрине, чтобы вернуть немного сил и садиться в кровати без помощи; прошло много месяцев, прежде чем Шон решил, что Катрина достаточно окрепла и можно ехать на юг.

Для нее построили носилки – Шон не хотел подвергать ее тряске в фургоне, – и первые дни они двигались по два часа. Четверо слуг несли носилки; Катрина лежала на них, защищенная от солнца куском брезента, прикрепленного над ее головой. Несмотря на то, что зулусы несли ее очень осторожно, к исходу этих двух часов Катрина уставала. У нее болела спина, желтоватая кожа покрывалась мелкими каплями пота. Всю следующую неделю они двигались по два часа в день, потом начали постепенно увеличивать время и наконец снова могли проводить весь день в дороге.

Они были на полпути к Мегалисбергу, остановились в лагере у мутного источника в колючих кустарниках, когда к Шону пришел Мбежане.

– Один фургон еще пуст, в нем нет слоновой кости, нкози.

– Но остальные полны, – ответил Шон.

– В четырех часах пути отсюда закопано столько кости, что хватит на целый фургон.

Рот Шона скривился от болезненных воспоминаний. Шон посмотрел на юго-восток и негромко заговорил:

– Мбежане, я еще молод, но у меня уже достаточно тяжелых воспоминаний, чтобы сделать мою старость печальной. Хочешь, чтобы я украл у друга не только жизнь, но и его слоновую кость?

Мбежане покачал головой.

– Я спросил, только и всего.

– А я ответил, Мбежане. Это его кость… пусть лежит.

Глава 28

Глава 28

Они миновали Мегалисберг и повернули на запад вдоль горного хребта. Затем, через два месяца после того как оставили реку Лимпопо, добрались до бурского поселка Луи Тричард. Шон оставил Мбежане устраивать лагерь на широкой площади перед церковью, а сам отправился на поиски врача. В округе был только один врач, Шон отыскал его приемную на втором этаже, над магазином, и отвел к фургонам. Шон нес его сумку, а врач, седобородый, не привыкший к подобным трудностям, бежал за Шоном, стараясь не отставать. Когда они пришли, он отдувался, весь потный. Шон ждал снаружи, пока врач осматривал Катрину, а когда он наконец вышел из фургона, Шон нетерпеливо набросился на него: