– Что означает его имя? – спросил он Тегване.

– Его зовут Инкунзи, потому что он бык в королевских стадах.

– Скажи Инкунзи, что я благосклонно отношусь к его просьбе. Отныне он и его пастухи – мои люди. Их жизнь в моих руках.

– Байетель! – радостно закричал Инкунзи, услышав эти слова. – Ты мой господин и мое солнце.

Он снова поставил правую ногу Джима себе на голову, и его люди, увидев это, поняли, что приняты.

Они вскочили, забили ассегаями в щиты и закричали:

– Байетель! Мы твои люди! Ты наше солнце!

– Скажи им, что солнце может согреть человека, а может и сжечь, – с серьезным видом предупредил Джим. Потом повернулся к Луизе и объяснил, что произошло.

Луиза посмотрела на отряд воинов и вспомнила, что только вчера они с пением нападали на лагерь.

– Им можно верить, Джим? Может, надо их разоружить?

– Я знаю традиции этого народа. Если они дают клятву верности, я могу доверить им свою жизнь.

– И мою тоже, – негромко заметила она.

На следующий день Джим в полдень отметил положение солнца и нанес местоположение лагеря на отцовскую карту.

– Согласно моим расчетам, мы всего на несколько градусов южнее торгового порта Кортни в заливе Рождества. До него примерно тысяча миль на восток – три месяца пути. Возможно, мы встретим там один из наших кораблей или по крайней мере найдем под почтовым камнем письмо отца.

– Мы направляемся туда, Джим? – спросила Луиза. Он взглянул на пергамент карты и приподнял брови.

– Если у тебя нет лучшего предложения.

– Нет. – Она покачала головой. – Меня такой маршрут устраивает не меньше остальных.

На следующее утро лагерь свернули. Инкунзи и его пастухи привели захваченный королевский скот, и Джим с интересом наблюдал, как они грузят слоновую кость. Нгуни использовали простую упряжь из кожи, которую приспособили к горбатому скоту так, что она завязывалась за передними ногами. Груз вешали таким образом, чтобы его тяжесть равномерно распределялась по обе стороны животного, давая ему свободу движения. Инкунзи и его люди подбирали каждому животному груз, соответствующий по размерам и весу. Скот, подгоняемый пастухами, двинулся неторопливым шагом, словно не замечая поклажи. Разлившись по всей долине, как река в наводнение, животные на ходу довольно щипали траву. К тому времени как все стадо пришло в движение, передовая его часть уже преодолела несколько лиг.