– Вот и твой богатый владелец, – заметил Мансур, – одет как денди и очень собой доволен.

– Ты можешь определить с такого расстояния? – с улыбкой спросил Дориан, но сам внимательно разглядывал этого человека. Конечно, едва ли он видел его раньше, но что-то в нем кажется навязчиво знакомым.

Мансур рассмеялся.

– Посмотри, как он важно расхаживает, точно пингвин с зажженной свечкой в заднице. А сливовый пудинг в оборках и мишуре рядом с ним – его жена. Замечательная пара…

Мансур вдруг замолчал. Дориан опустил подзорную трубу и взглянул на сына. Глаза Мансура сузились, а загорелые щеки вдруг еще больше потемнели, стали цвета темной бронзы. Дориан редко видел, чтобы его сын краснел, но именно это сейчас с ним и происходило. Дориан снова поднял подзорную трубу и принялся разглядывать вторую женщину, которая, очевидно, стала причиной смущения его сына. Скорее девочка, чем женщина, подумал он, хотя и высокая. Талия как у песочных часов, но, вероятно, она может позволить себе дорогой французский корсет. Изящные манеры, упругая походка. Дориан спросил:

– А что скажешь о второй?

– Которой именно?

Мансур изобразил равнодушие.

– Тощей, в платье цвета капусты.

– Она не тощая, а цвет изумрудный, – яростно возразил Мансур и смутился, поняв, что его подловили. – Ну, мне все равно.

Человека в высокой шляпе, по-видимому, оскорбило столь откровенное разглядывание; он сердито посмотрел на отца с сыном, взял под руку пухлую спутницу и повел к трапу; девушка в зеленом платье немного помедлила и пошла за ними.

Мансур жадно смотрел ей вслед. Соломенная шляпа с широкими полями, должно быть, защищала ее лицо от тропического солнца. Хотя он был чересчур далеко, чтобы разглядеть подробности, он видел, что черты у нее правильные и пропорциональные. Светло-каштановые волосы, густые и блестящие, забраны на плечах в сетку. Лоб широкий, лицо серьезное и умное. Мансуру почему-то стало трудно дышать, и он пожалел, что не видит цвета ее глаз. Девушка нетерпеливо мотнула головой и подобрала зеленое платье. Вслед за старшей парой она спустилась по трапу и исчезла из поля зрения Мансура.

Мансур опустил подзорную трубу, чувствуя себя ограбленным.

– Ну, представление окончено, – сказал Дориан. – Я спущусь вниз. Позови меня, если будут перемены.

Прошел час, потом другой, прежде чем Мансур через окно в потолке кормовой каюты крикнул:

– От дворцового причала идет шлюпка.

Это была маленькая фелука с косым парусом и с экипажем из шести человек, на корме пассажир: в белоснежном одеянии и в тюрбане, на поясе – ятаган в золотых ножнах. Дориан разглядел на его тюрбане блеск крупного рубина. Важный человек.