Но в ясных светлых глазах Маргарет не было страха. Она сдвинула брови, и морщинка досады меж ними обозначилась отчетливее.

– Как бы презрительно вы ни отзывались о правовых нормах и какие бы обвинения ни выдвигали, существует общепринятая процедура: вы должны сначала принять мой иск, потому что правонарушение, совершенное против меня, произошло раньше, чем любые нарушения, в которых могут обвинить меня. Когда вы услышите обвинение, достоверность которого подтвердит как свидетель фрай Луис Сальседо, когда вы исправите причиненное мне зло, наказав или помиловав виновника, вы сами убедитесь, что все обвинения, выдвинутые против меня, отпадут сами собой. Как я понимаю, меня обвиняют в том, что, не будучи католичкой, я ступила на землю Испании. Повторяю: я здесь не по своей воле; и исправить причиненное мне зло можно, выслав меня из Испании, чтобы я не оскверняла эту святую землю.

Фрай Луис нахмурился и покачал головой.

– Насмешничаете, сестра, – сказал он с грустным укором.

– Порой лишь насмешка и выявляет правду, – ответила Маргарет и, повысив голос, предостерегла суд: – Господа, вы напрасно тратите время и злоупотребляете властью. Я не являюсь подданной испанского короля и нахожусь в его владениях не по своей воле. В настоящее время Англия не имеет своего посла в Мадриде. Но посол Франции возьмет на себя труд разобраться в моем деле. Я хочу обратиться к нему и просить его защиты. В этом вы не вправе мне отказать, и вы это знаете.

– Просите защиты у Бога, сестра моя. Вы не можете рассчитывать на иную защиту.

Фрай Хуан проникался к обвиняемой все большей и большей жалостью, и она не была показной: его сильно удручали суетные претензии заблудшего существа, стремящегося выбраться из святых тенет. Она напоминала ему птицу, угодившую в сеть и тщетно пытающуюся вырваться на волю, – зрелище, способное тронуть сердце жалостливого человека.

Фрай Хуан посовещался с другими членами трибунала, рассказал им об упрямстве и несговорчивости обвиняемой. Помощник прокурора долго излагал свои соображения по этому поводу. Священник в двух словах высказал ему свое одобрение. Фрай Хуан наклонил голову в знак согласия и снова обернулся к обвиняемой. Нотариус тем временем что-то быстро писал.

– Мы решили ускорить дело и положить конец спорам, договорившись с вами на приемлемых для вас условиях. Вы признали, что исповедуете лютеранство. Мы склонны отнестись к этому снисходительно, поскольку вас воспитали в этой ереси. Поскольку милосердие – наша норма и руководящий принцип, мы можем снисходительно отнестись к другим вашим грехам, ведь они в той или иной степени естественные плоды греховного воспитания. Но если вы ждете от нас милосердия, которое мы готовы проявить, вы должны заслужить его сокрушенным и смиренным сердцем и полным чистосердечным раскаянием в грехах, в коих вас обвиняют.