Чувствуя себя хозяином, де Берни непринужденно подошел к двери одной из кают по левому борту и невозмутимо произнес:

– Ступайте сюда, Присцилла. И вы, Барт.

С чувством облегчения девушка тотчас же направилась к нему. Том Лич вскипел.

– Что это значит? – рявкнул он. – Кто сказал, что они должны уйти?

– С вашего позволения, капитан, – коротко ответил де Берни ледяным, полным достоинства голосом, не допускающим ни малейшего возражения.

Он открыл дверь, пропустил свою «супругу» и «шурина» в каюту и закрыл ее.

– Какого дьявола! – выругался Том Лич, мерзко ухмыльнувшись. – Не много ли форсу, черт возьми? Можно подумать, ты здесь капитан. Ты, что ли, теперь приказываешь?

– Да, потому что она моя жена, – невозмутимо сказал француз.

И, подвинув стул к столу, он дал знак слуге:

– Принеси-ка рому, Пьер.

Буканьер подозрительно взглянул на метиса, который проворно бросился к буфету резного дерева, стоявшему у переборки.

– А это что – еще один из твоих домочадцев?

В его насмешливом тоне прозвучала угроза.

Но де Берни сделал вид, что не заметил этого.

– Мой слуга, – бросил он.

Сев напротив буканьера, он весело заговорил, как будто перед ним был старый друг или компаньон:

– Нам подфартило, Том. Дело верное. Если бы «Кентавром» командовал военный моряк или хотя бы я, ты бы ни за что не взял нас на абордаж и ни ты, ни я, ни Саймон не сидели бы сейчас здесь.

– Неужели? А башка-то у него варит, а, Уоган? Выходит, тебе взять корабль на абордаж – раз плюнуть, а у меня, значит, кишка тонка? Да, Чарли, от скромности ты не сдохнешь!

Де Берни покачал головой:

– Я б не стал ввязываться в бой. А просто ушел бы от вас – на такой посудине, как ваша, вы бы никогда за мной не угнались.