Они впервые прогуливались берегом Липпе, следуя тем самым путем, которым в феврале Алина шла с Андре-Луи. Тогда земля лежала скованная морозом, все вокруг было бело и сковано морозом. Теперь глаз радовала сочная зелень, луга были усыпаны цветами. Обмелевшая узкая река, прохладная и прозрачная, текла в тени ив, отяжелевших от буйной листвы.

Мадемуазель де Керкадью в темно-зеленом костюме с широкими отворотами и в черной шляпке, подчеркивавшей ее пугающую бледность, грациозно ступала рядом с медлительным, грузным принцем. Он уступал ей в росте около дюйма.

– Мне эти беседы тоже помогают, – сказала она задумчиво.

Его высочество остановился и повернулся к спутнице, опершись на трость с золотым набалдашником. Они стояли на лугу у реки и были совершенно одни. Отсюда была видна та самая изгородь, возле которой Алина и Андре-Луи задержались во время одной из последних своих прогулок. Высоко над их головами заливался невидимый жаворонок.

– Ах, в это трудно поверить, мое дорогое дитя!

Она грустно улыбнулась, поглядев на его багрово-красное лицо, внезапно ставшее серьезным.

– Трудно поверить? Но почему? Слушая о ваших заботах, монсеньор, я отвлекаюсь от своих собственных.

– Вы не представляете себе, какую радость доставляют мне ваши слова! Они дарят мне ощущение, что я не совсем бесполезен в этом мире, где сегодня, кажется, нет места таким, как я, и где я почти никому не нужен.

– Вы преувеличиваете, монсеньор… из своей всегдашней любезности ко мне.

– Из любезности? Как неточно это слово передает мои чувства к вам, Алина! Я постоянно пытаюсь придумать, чем бы вам услужить. Вот почему ваши слова принесли мне невыразимое удовольствие. Если бы только мне было дано принести вам утешение и развеять вашу печаль, я стал бы самым счастливым человеком на свете.

– Вы заслуживаете этого, монсеньор, ибо вы самый благородный человек, которого я знаю. – Ее нежные глаза смотрели на принца почти удивленно. Он несколько смутился под этим ясным, пристальным взглядом. Румянец на его щеках сделался гуще. – А я не заслуживаю вашей милости, – добавила она.

– Вы заслуживаете гораздо большего, Алина. – Пухлыми белыми пальцами он крепко сжал ее руку. – Разве есть что-то, чего вы не могли бы потребовать от меня? От моей любви к вам.

Внимательно наблюдая за нею большими глазами, которые только и привлекали внимание на его неказистом лице, регент прочел в ее встревоженном взгляде, что несколько поспешил с признанием. Изысканный плод еще не дозрел, невзирая на весь скрытый пыл настойчивого ухаживания его высочества. Девушка была робка, словно газель, а он неуклюжим движением отпугнул ее. Принц понял, что необходимо незамедлительно вернуть ее доверие. Мягко, но решительно она высвободила локоть, что отнюдь не облегчало графу Прованскому отступления. Но отступить он должен был, причем отступить с достоинством, по возможности сохранив боевые порядки. Он проникновенно посмотрел ей в глаза и очень ласково улыбнулся.