* * *

Яркий свет манил, зачаровывал, но дух девушки не спешил к нему, она осталась в начале пути, ожидая любимого. Пройти по тоннелю вместе, прийти к вратам загробного мира держась за руки… Долго ждать не пришлось. Рядом с ней появилась маленькая голубая сфера, но она преобразилась и Анна увидела Северуса…Они смотрели друг на друга, изучали, привыкали к легкой невесомости. Улыбка, искренняя, открытая, какова была цена этой любви? — Две жизни. Две души встретились в тоннеле. Счастье настигло здесь… Мужчина тоже улыбался. Он протянул руку, а она осторожно взяла её. Чувствуют… Тепло всё же исходило, несмотря на то, что тела остались где-то там, на бренной земле. Неуверенно они сделали шаг друг к другу. Северус осторожно потрогал хрупкие плечи все такой же прекрасной Анны и внезапно рывком притянул её к себе и сжал что есть силы. Всё закончилось, они вместе… Она в его руках, их ждет вечность, посвященная только им двоим. Прижимаясь к нему всё теснее, Анна даже не догадывалась, что там на земле, её тело обнимает и горючими слезами оплакивает Сириус. Удивительно, мужчины обнимали её, словно в разных реальностях.

Взявшись за руки, и взглянув друг другу в глаза с улыбкой, они пошли к свету, который обещал стать новым домом уставших путников. Конец пути… Они ждали, когда эта резиновая масса засосет в иной мир, перенесет в последнее пристанище.

* * *

* * *

Его черные глаза были ясными, выражали добро, смерть успокоила душу, дала ему хорошие эмоции. Передо мной стоял настоящий Северус, который скрывался под пеленой грубости, холода… Эта странная любовь — помешательство наших сердец, приведшее почти что к самоубийству, наконец соединила души воедино. Боль пронзила внезапно, я не поняла её источник. Северус ничего не чувствовал, только его брови соединились, когда улыбка на моем лице сменилась мученической гримасой. Я чувствовала, как меня выталкивают из пространства. Более чем неприятное ощущение. Северус подошел ко мне и попытался взять за руку.

— Анна, что случилось? — В ужасе спросил он.

— Мне больно…

Простонал мой троящийся загробный голос. Он не мог ничего сделать, ничем помочь, просто прижал к себе, когда на меня вновь обрушилась волна агонии. Крик вырвался из груди, и руки, появившиеся из ниоткуда, начали разрывать нас, растаскивать, но мы боролись, сжимая друг друга крепче.

— Что происходит? — Неуверенно спросил Северус, глядя на мою боль.

Я хотела сказать, что не знаю, но врать самой себе было бессмысленно.

— Нет, я не хочу, умоляю… — Шептал мой голос сквозь муки разрывающих на части рук, пытающихся высвободить меня из его объятий. — Северус, я люблю тебя, не отпускай меня…