– Сомневаюсь. Разве что он, как и я, знает, что ты свихнулся.

– Где его кабинет?

– На втором этаже южного крыла, окнами на реку. Ему нравится заставлять людей карабкаться вверх, к его тронной зале.

– Там отдельная лестница?

– Нет. Площадка и коридор с главной лестницы.

Подошел Андре, и Гриманд отправил его за своей сумкой с инструментами.

– Что, если он готов убить Карлу при попытке проникновения? – спросил он рыцаря после этого.

Тангейзер, к своему удивлению, почувствовал, как внутри его вскипает ярость, которую ему до сих пор удавалось сдерживать.

– Убить в собственном доме женщину, которую только что вызволил из Дворов? Разве он не относится к тем червякам, которые нанимают других, вроде тебя, чтобы творить зло в других местах? – поинтересовался он.

Король Кокейна поморщился:

– Ты сильно рискуешь.

– Ни капельки, потому что всё уже потеряно. Благодаря тебе я целый день оплакивал Карлу, так что оставь при себе свое сочувствие, на которое ты все равно не имеешь права, слепой лучник, иначе я вырежу все, что осталось от твоей свиты, а ты будешь ковылять во тьме и слушать их крики.

Гриманд сжал кулаки, но промолчал.

– Я уже оплакивал людей, которые были мне так же дороги, как Карла, – продолжал иоаннит. – Но никто не видел моих слез, пролитых по убитой матери. Я возьму особняк Ле Телье. Если Карла умрет, мне придется жить с этой болью. Я уже жил с ней. А если умру я, то мне достанутся муки ада.

Наступившая тишина, казалось, поглотила весь двор. Да и весь город.

Тангейзер обуздал свою ярость.

– Ты знаешь Ле Телье лично? – спросил он уже спокойнее.

Снова наступила тишина, но на этот раз и двор, и город не затаили дыхания.

– Мы знакомы еще с тех пор, как он был комиссаром, а я мальчишкой, – рассказал гигант. – Однажды он арестовал меня за кражу свинца, но отпустил, не предъявив обвинений. Я так и не понял почему.

– Поль, – догадался Матиас.