– Ну как, лучше? – спросил он.

– Да. Бренди зажег во мне маяк. Скоро я запьянею и начну тебя изводить.

– Ты и трезвая с этим неплохо справляешься. Слушай, может, ты съела что-нибудь не то? Бекон мы сами вялили, а еще…

– Я думаю, это все-таки из-за спинета. Но у меня уже ничего не болит, только в сон клонит…

– Прежде чем засыпать, послушай, что я тебе сейчас скажу. Очень прошу тебя впредь поберечься. Себя не жалеешь, так хоть обо мне подумай. Когда в следующий раз тебе взбредет в голову сделать очередную глупость, вспомни, что у тебя есть эгоистичный муж, чье счастье напрямую зависит от твоего.

– Хорошо, – сказала Демельза. – Я все поняла, Росс.

– Что-то ты слишком легко согласилась. Наверняка забудешь. Ты вообще меня слушаешь?

– Да, Росс.

– Тогда я тебе кое-что скажу. Прошлой ночью мы говорили о наказаниях. Так вот, из любви к тебе, из чистейшего эгоизма, обещаю: в следующий раз, когда ты выкинешь что-нибудь подобное, я тебя высеку.

– Но я же пообещала тебе исправиться.

– Хорошо, но мое обещание тоже остается в силе. На всякий случай. – И он поцеловал жену.

Демельза открыла глаза:

– Ты хочешь, чтобы я заснула?

– Ну конечно. И прямо сейчас.

– Хорошо.

В комнате стало тихо. Дождь продолжал стучать по мутному оконному стеклу.

3

Когда две недели подошли к концу, Верити, поддавшись на уговоры, согласилась погостить в Нампаре еще семь дней. Как Росс и надеялся, она позабыла о своих обязанностях в Тренвите и с удовольствием проводила время в доме у двоюродного брата. Самочувствие Верити улучшилось, это было очевидно.

«Ничего, – думал Полдарк. – Миссис Табб как-нибудь и сама справится, и пусть вообще Тренвит-Хаус катится ко всем чертям!»

На той неделе Росс уезжал на два дня в Труро на первый медный аукцион, в котором среди прочих участвовала и шахта Уил-Лежер. Выставленную на продажу медь было решено разделить на два лота, и оба лота за пятьсот десять гиней купил представитель «Медеплавильной компании Южного Уэльса».