– Пойдем, – тихо сказал я. Больше ждать было нельзя и мы побежали вверх по склону к самому южному пику.

Мы поднимались быстро в становящемся все ярче утреннем свете. Я так был погружен в собственные мысли, что без страха пробрался по узкому карнизу и шагнул в глубокую расселину, где мы договорились встретиться с Шерри.

В убежище было тихо и пусто, но я все равно позвал: «Шерри, дорогая! Ты здесь?»

Ответа не было, и я повернулся к Чабби.

– Они должны были успеть, ведь они шли впереди нас, – и в этот момент я осознал, что означали те автоматные очереди, которые мы слышали. Я достал из рюкзака бинокль, а затем спрятал мешок в расселине.

– Они попали в беду, Чабби, – сказал я. – Пойдем, мы должны выяснить, что случилось.

Как только преодолели карниз, мы понеслись через нагромождение скал и камней к открытой морю стороне острова. Даже в спешке и смертельном волнении за жизнь Шерри, я двигался крадучись. Мы старались не выдавать себя ни наблюдателям в роще, ни на пляже под нами.

Когда мы пересекли гребень, нам открылась новая панорама – изгиб пляжа и неровная черная дуга Пушечного Рифа. Я застыл на месте и притянул к себе Чабби. Мы, опустившись на землю, спрятались за гребнем. Бросив якорь у самого входа в пролом Пушечного Рифа, стояло вооруженное патрульное судно из залива Зинбалла, флагман моего старого приятеля Сулеймана Дада. К нему возвращалась с пляжа небольшая моторная лодка, в которой сидели крошечные фигурки.

– Черт возьми! – пробормотал я. – Они действительно все спланировали. Мэнни Резник спелся с Сулейманом Дада!

Вот почему он так долго добирался сюда. Пока Мэнни обстреливал пляж, Дада прикрывал проход, чтобы мне не удалось удрать от него, как в прошлый раз.

– И у него люди на пляже – те, у которых автоматы. Мэнни Резник привел «Мандрагору» в залив, чтобы напасть на нас, а Дада блокировал запасной выход.

– А что же с мисс Шерри и Анджело? Как, по-твоему, им удалось уйти? Или люди Дада поймали их, когда они бежали через седловину?

– О боже, – простонал я, и проклял себя за то, что не остался с ней.

Я привстал и навел бинокль на моторную лодку, которая ползла по ясным водам внешней лагуны к стоящему на якоре судну.

– Я их не вижу, – даже с помощью бинокля, люди в лодке казались сплошной темной массой, так как утреннее солнце вставало позади них, и блеск воды слепил мне глаза. Я даже не мог распознать отдельные фигуры, не говоря уже о том, чтобы кого-то узнать.

– Возможно, они в лодке, но мне не видно. – От волнения я вышел из-за укрытия камней и стал искать удобную точку наблюдения, двигаясь на фоне неба. На открытом пространстве меня отлично освещали солнечные лучи, которые мешали вести наблюдение.