Мы не сможем воспользоваться электрическим взрывателем и проводом, поэтому пришлось положиться на карандашный детонатор. У меня к этим темпераментным штучкам стойкое недоверие. Их действие основано на работе кислоты, проедающей тонкую проволоку, которая держит молоточек на пороховой головке. Как только кислота перегрызает проволоку – головка взрывается. Задержка взрыва регулируется концентрацией кислоты и толщиной проволоки. Однако здесь возможны значительные погрешности во времени, и однажды я попал из-за этого в неприятную ситуацию, едва не стоившую мне жизни. Но в данном случае у меня не было выбора. Я выбрал заряд с шестичасовой отсрочкой взрыва и приготовил его для использования с гелигнитом.

Среди оборудования, не попавшегося на глаза грабителям, был и мой старый кислородный аппарат циклического действия. Это подводное устройство также опасно в применении, как и карандаши-таймеры. В отличие от акваланга, где используется сжатый воздух, этот прибор работает на чистом кислороде, который фильтруется и, очищенный от углекислого газа после каждого вздоха, снова возвращается к тому, кто им дышит. Кислород, вдыхаемый под давлением более двух атмосфер, не менее страшен, чем угарный газ. Другими словами, если вы дышите на глубине тридцати трех футов чистым кислородом, то вы рискуете жизнью. Чтобы работать с этой опасной штуковиной надо уметь хорошо ворочать мозгами, но у нее есть одно ценнейшее преимущество: на поверхность не поднимаются пузыри, которые бы могли привлечь внимание часового и выдать ему вашу позицию. Чабби нес приготовленный ящик гелигнита и ружье, и мы возвращались на пляж. Только после трех часов я одел и проверил дыхательное кислородное устройство, а затем отнес взрывчатку к воде и проверил ее на плавучесть. Требовалось несколько футов свинцовых грузов, чтобы она не всплыла, и с ней можно было легче обращаться в воде.

Мы подошли к воде с пляжа, расположенного за мысом от залива, где стояло на якоре патрульное судно, и работали под прикрытием поросшей пальмами песчаной косы.

Это был долгий и утомительный заплыв. Мне пришлось обогнуть косу и войти в залив – расстояние в целую милю. При этом я тянул за собой ящик со взрывчаткой. Он тяжело продвигался сквозь воду, и я плыл почти час, прежде чем надо мной показались огни, зажженные на судне. Прижимаясь к днищу, я двигался чрезвычайно медленно, осознавая, что лунный свет сделает из меня отличную мишень на фоне светлого песчаного дна лагуны – вода была прозрачна, как джин, и лишь двадцать футов глубиной.