В трех милях от берега к северу протянулся целый архипелаг нефтяных вышек, связанных между собой посредством многочисленных подводных труб. Хоть эти вышки и не могли соперничать с теми, что видел Хуан в Северном море или Мексиканском заливе, каждая из них в высоту была не менее двухсот футов. А для обеспечения их устойчивости их установили на специальные быки — тяжелые опорные столбы, что далеко уходили в морскую глубь.

Да, все выглядело вполне прилично. На первый взгляд.

Хуан отчетливо видел, как откуда-то внизу изрыгались языки пламени, и это происходило отнюдь не от сжигания природного газа. Пламенем уже было охвачено несколько грузовиков, а пару-тройку зданий уже окутало густым черным дымом. По всему комплексу то там, то здесь можно было заметить крохотные, недвижимые тела нефтяников и охранников, убитых солдатами Макамбо. Странные темные пятна вокруг них, которые Хуан сначала ошибочно принял за тени, всего-навсего оказались лишь лужами крови.

Малыш Хендерсон направил самолет вдоль берега, а затем к плавучей базе. Трубы, отходившие от комплекса к базе, казалось, в размерах не уступали железнодорожным вагонам. Хуан выругался, увидев, что четверо, похоже, это были солдаты Макамбо, барахтались в воде около базы, а через несколько минут нефть в четыре мощных черных потока полилась в открытый океан, затопляя собой все вокруг.

Один из солдат, видимо, заметил самолет-разведчик, поскольку через несколько секунд все они, как по команде, задрали головы. Один из них, тыча пальцем в самолет, что-то прокричал остальным. Те не растерялись и тут же открыли по самолету огонь.

Хотя шансов попасть в цель у них практически не было, Малыш все равно повел самолет резко вверх, а затем по направлению к ближайшей нефтяной платформе. За милю до нее Хуан уже мог отчетливо разглядеть, что и она уже утопала в огромной луже нефти. Неочищенная нефть гораздо тяжелее воды, и волн не было. Так что теперь океан лишь плавно покачивался, словно нежно покрытый черным блестящим шелком. Пятно все увеличивалось. Сильные северные ветра стали медленно относить его к северу.

Когда же самолет добрался до очередной скважины, Кабрильо с раздражением заметил, что и она тоже утопала в луже нефти, только эта лужа казалось раза в три больше предыдущей. Хотя это было абсолютно невозможно, Хуану показалось, что он даже ощущал ее резкий химический запах.

Кабрильо никак не мог взять в толк, как бывший ученый мог пойти на такой безответственный поступок: совершить намеренное преступление против окружающей среды, когда он последние десятилетия так упорно боролся за ее защиту и сохранение. И сколько еще невинных людей погибнут от этой его затеи? Сингер сам подписал себе приговор. Та слава, те любовь и признание, которые он так страстно желал получить, и это неуемное желание, что подтолкнуло его на этот поистине устрашающий шаг, скоро обернутся для него всеобщим презрением и осуждением. Да, он будет известен. Но в самом худшем смысле этого слова. Его имя будет связано с самым черным днем в истории человечества. С днем, когда океан окрасился в черный цвет.