— Прошу прощения, мистер Стоун, но мы не можем въехать в ангар в такую бурю. Однако не беспокойтесь, к вечеру она утихнет.

Эрик уже просмотрел с десяток погодных интернет-сай­тов и знал с точностью до минуты, когда этот холодный фронт продолжит путь дальше. К полуночи от него и легкого бриза не останется.

Захлопнув ноут, Эрик взял ручной багаж — видавший виды портплед, еще со времен службы в ВМФ, с которым не расста­вался с самого Аннаполиса[12].

Второй пилот открыл дверь, и Эрик с трудом стал спускать­ся вниз по откидному трапу. Выл ветер, песок резал глаза. Кто- то махал ему, стоя у дверей в ангар. Пробежав сорок футов до дверей, он нырнул внутрь. Незнакомец тут же захлопнул ее. В центре ангара стоял большой самолет, крытый непромокае­мым брезентом. Его форму было трудно разобрать, но машина мало походила на все виденные до сих пор.

— Окаянная пыль, все самолеты занесло, — досадовал незна­комец. — Вы, должны быть, Эрик Стоун. Я — Джек Тэггарт.

— Для меня большая честь видеть вас, полковник, — с от­тенком подобострастия ответил Эрик. — Я еще ребенком много читал о вас.

Тэггарту было немногим больше шестидесяти, обветренное лицо, светло-голубые глаза. Мужчина был красив той харак­терной для ковбоев красотой, что подчеркивается массивной нижней челюстью и коротко стриженными волосами с просе­дью. Полковник был в летней хлопчатобумажной форменной рубашке и, невзирая на жару, в кожаной куртке, какие носят представители бомбардировочной авиации. Рукопожатие у это­го авиаковбоя было железным, на бейсболке гордо сияла эмбле­ма одной из ранних миссий «Шаттла». Когда-то он был пилотом космического челнока.

— Вы готовы к поездке, которая изменит всю вашу жизнь? — спросил Тэггарт по пути в кабинет, расположенный тут же, в углу ангара. Говорил он с легким протяжным техасским акцентом.

— Готов, сэр, — усмехнулся в ответ Эрик.

В кабинете было еще двое мужчин. Одного Эрик узнал сра­зу же по внушительным пышным бакенбардам. Это был леген­дарный авиаконструктор Рик Баттерфилд. Другой — высокий, седовласый, его внешности было свойственно нечто от аристо­крата, что подчеркивалось костюмом-тройкой, какие носят бан­киры, и цепочкой студенческой организации «Фи-бета-каппа», свисавшей с жилетки. По прикидкам Эрика, этому человеку должно было быть уже явно ближе к семидесяти.

— Мистер Стоун, — сказал он, протягивая руку. — Нечасто у меня получается выбраться для встречи с кем-нибудь из ко­манды Хуана.

— Вы — Лэнгстон Оверхольт? — с трепетом в голосе спросил Эрик.

— Да, мой мальчик, это я и есть. Хотя вы никогда меня пре­жде не видели, да и вряд ли увидите в будущем. Понимаете, о чем я?