— Благородный Принц, откуда взялись у вас в сердце и в душе такие недобрые слова?

— С вами приехал этот ваш рыжебородый племянник Робер де Дюрас. Посмотрите-ка, вон он стоит — все высматривает да подсчитывает. Послушайте, юный сеньор! Я сейчас говорил вашему дяде кардиналу, что, мне кажется, вы и ваши товарищи немало разузнали о нашей армии и передали королю.

Рыцарь побледнел и опустил глаза.

— Ваше высочество, — пробормотал он, — я ведь только ответил на кое-какие вопросы.

— А как эти ответы согласуются с вашей честью? Ведь мы вполне доверяли вам, раз вы прибыли в свите кардинала.

— Да, милорд, я в свите кардинала, однако я подданный короля Иоанна и французский рыцарь, и прошу вас, не гневайтесь так на меня.

Принц скрипнул зубами, и его колючий взгляд уперся в юнца.

— Клянусь спасением души моего родителя, я с удовольствием убил бы вас на месте! Но одно вам обещаю: если ваш красный грифон покажется завтра на поле боя и если вас возьмут живьем, голова ваша тут же слетит с плеч.

— Милый сын мой, что за безумные речи! — воскликнул кардинал. — Даю вам слово, ни мой племянник Робер, ни кто другой из моей свиты не примет участия в завтрашнем сражении. А теперь я вас оставлю, и пусть Господь отпустит вам все грехи, ибо на всем свете нет сейчас никого, кто подвергал бы большей опасности свою жизнь и жизнь тех, кто вас окружает. Советую вам провести ночь в размышлениях и молитвах, дабы душа ваша была готова к тому, что, быть может, вас ожидает.

Сказав это, кардинал поклонился, направился в сопровождении своей свиты туда, где оставались их лошади, и отбыл в соседнее аббатство.

Разгневанный Принц повернулся на каблуках и возвратился в палатку, а Чандос оглянулся и дружески протянул руку Найджелу.

— Я много слышал о ваших благородных подвигах, — приветствовал он юношу. — Вы становитесь известны как странствующий оруженосец. В ваши годы я меньше прославил свое имя.

От гордости и удовольствия Найджел залился краской.

— Что вы, добрый мой господин, я сделал еще так мало! Но вот теперь, когда я опять с вами, я очень надеюсь научиться достойно исполнять свои обязанности: где еще мне завоевать славу, как не под вашим знаменем?

— Ну, так вы прибыли в самое удачное для этого время. Мы не можем покинуть это место иначе, как с великим боем, который навечно останется в людской памяти. Во всех наших сражениях на французской земле еще не было такого, чтобы они были так сильны, а мы так слабы: тем больше чести должно выпасть нам на долю. Конечно, мне бы очень хотелось, чтобы у нас было еще две тысячи лучников. Но и без них, не сомневаюсь, мы доставим французам предовольно неприятностей, прежде чем они выгонят нас из-за этих ограждений. А вы видели французов?