Солдат отстегнул ремень от винтовки и проворно завязал два узла на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. Потом он завел ремень так, чтобы узлы пришлись ровно на глаза Реги. Последовала пауза, и Рега вскрикнул, когда его голову резко отдернули назад. Солдат принялся затягивать накинутый на голову Реги ремень. Тот бессильно царапал землю ногтями, крик замер на его губах. Щеки напряглись, противясь давлению, с которым узлы все глубже впивались в череп. Еще немного — и глазные яблоки взорвались, а по щекам потекла вязкая мутная жидкость.

Рега испустил булькающий звук и без сознания рухнул на землю.

Последнее, что он видел в жизни, были эти прекрасные горящие крыши.

ГЛАВА 1

ГЛАВА 1

20 апреля 2005 года

Было шесть утра, и рассвет только-только пролил лучи на Крышу мира. Тонкие пальцы света проникали сквозь зубчатые пики Гималаев, и от их прикосновения засветились оранжевые палатки, разбитые на темной осыпи.

Лука Мэтьюс расстегнул молнию на палатке и в термобелье вышел на морозный горный воздух. Он был высок, и, когда расправил плечи, термобелье натянулось на мощной спине. Грязные русые волосы падали на лицо, чуть ли не черное от свирепого горного солнца. Только вокруг глаз оставались светлые пятна от солнцезащитных очков.

Несколько мгновений он стоял, прихлебывая кофе из жестяной кружки и наслаждаясь ощущением, которое испытывает человек, поднявшийся первым. Ему всегда хватало нескольких часов сна, и в редкие минуты утренней тишины он вкушал истинное спокойствие. Он вдыхал свежий морозный воздух, а жар кружки смягчал боль в опухших пальцах. Сорвав омертвевшую кожу с ладони левой руки, он осторожно провел пальцем по порезу, который тянулся до самого запястья, и покачал головой. Треклятые альпинистские травмы. В сухом горном воздухе они, казалось, никогда не заживают.

Накинув козий полушубок, купленный за несколько сотен рупий в Катманду, он обошел дымящиеся угли костра, поставил кружку на камень, убедился, что она не упадет, и помочился. Когда он был мальчишкой, отец внушил ему, что, облегчаясь, важно иметь перед глазами величественный вид. Лука тогда и не подозревал, что эта мысль будет чуть ли не единственной, на которой он сойдется со старым сукиным сыном.

Наклонив голову, Лука зевнул и помассировал лопатку. Пять дней он таскал провизию в базовый лагерь, и ремни рюкзака оставили глубокие следы на спине. Это, несомненно, была самая неблагодарная часть восхождения: ни техники, ни вознаграждения за усилия, только иногда бросается в глаза какой-нибудь пик, пронзающий одеяло облаков.