Индейцы вмиг попрятались. Обе стороны уже готовились к новой схватке, но неожиданное появление Июньской Росы с белым флагом в руке, сопровождаемой французским офицером и Мюром, остановило всех, явно предвещая мир.

Последовавшие затем переговоры происходили у самых стен блокгауза, и все, кто не успел скрыться, так и стояли под прицелом меткого "оленебоя". Джаспер бросил якорь против самого блокгауза, нацелив гаубицу на ведущих переговоры таким образом, что осажденные и их друзья на куттере, за исключением матроса, державшего запальный фитиль, могли без опаски выйти из укрытия. Один лишь Чингачгук лежал спрятавшись, но не столько по необходимости, сколько по привычке.

– Вы победили. Следопыт, – закричал квартирмейстер, – и капитан Санглие самолично явился сюда, чтобы предложить вам мир. Вы не можете отказать храброму офицеру в праве на почетное отступление после того, как он честно сражался с вами за своего короля и свое отечество. Вы сами слишком верный подданный, чтобы сводить с капитаном счеты из-за того, что и он честен и верен. Я уполномочен предложить вам следующие условия: неприятель очистит остров, обменяет пленных и возвратит скальпы. За неимением обоза и артиллерии ничего с них больше не возьмешь!

Квартирмейстер произнес эту речь очень громким голосом, отчасти из-за ветра, отчасти из-за дальности расстояния, и каждое его слово было одинаково хорошо слышно и на крыше блокгауза и на "Резвом".

– Что ты на это скажешь, Джаспер? – воскликнул Следопыт. – Ты слышал, каковы условия? Как, по-твоему, отпустить этих головорезов на все четыре стороны или же заклеймить их, как они клеймят баранов в своих селениях, чтобы в другой раз мы могли узнать их?

– А что с Мэйбл Дунхем? – спросил молодой человек, и красивое лицо его помрачнело так, что это заметили даже стоявшие на кровле блокгауза. – Если они тронули хоть один волосок на ее голове, пусть все ирокезское племя пеняет на себя!

– Нет, нет, она цела и невредима и ухаживает в блокгаузе за своим умирающим отцом, как и подобает женщине. За рану сержанта мы не имеем права мстить, она получена им в открытом, честном бою. Что касается Мэйбл, то…

– Я здесь! – воскликнула девушка, которая поднялась на крышу, услышав о последних событиях. – И во имя святой веры, которую мы все исповедуем, умоляю: не проливайте больше крови! Довольно ее уже пролито. И, если эти люди хотят уйти отсюда. Следопыт, если они мирно покинут остров, Джаспер, не задерживайте их Мой бедный отец доживает последние часы, и я хочу, чтобы он испустил последний вздох в мире со всем миром. Ступайте, ступайте, индейцы и французы! Мы вам больше не враги и никому из вас не желаем зла!..