Ругаться было от чего. Удар минивэна швырнул «Патфайндер» вперед и направо. А справа возвышалась балюстрада, закрывавшая вход в Бахайские сады, с испуганной охраной, жавшейся к турникетам. «Ниссан» пробил каменное ограждение с легкостью слона, проламывающего стену фанерного сарайчика. Две с лишним тонны веса да почти сотня километров в час скорости творят чудеса — балюстрада разлетелась на части, будто бы ее взорвали, взлетела облаком белая пыль. Сработали подушки, и Рувиму больно наподдало по физиономии. В салоне вдруг стало мало места — боковые занавеси, передние, задние — все сработало одновременно, лишая возможности видеть и, слава Богу, возможности расколоть себе голову о стойку. Секунда — и подушки со вздохом опали, оставив после себя неприятный горелый запах в воздухе. Профессор ошалело потряс головой. Криницкая вытерла кровавые сопли тыльной стороной ладони и, скосив на Каца безумный взгляд, оскалила красные зубы. Один глаз у нее отекал от удара, губы размерами могли посрамить Анжелину Джоли, разбитый нос синел на глазах. От ухоженной дамочки, встречавшей Каца менее часа назад, не осталось и воспоминания.

Джип рухнул вниз, опуская тяжелую морду к земле, словно атакующий бык. Охранники брызнули из-под колес голубиной стайкой, одного из них автомобиль зацепил крылом — человек взмыл над склоном, размахивая руками, и рухнул на клумбу.

«Патфайндер» ударился подвеской о широкую площадку, на которой в обычные дни ожидали своей очереди туристические группы, подпрыгнул и снес еще одно ограждение. За ним сверху обрушился первый минивэн, потом с края дороги слетел еще один.

Профессор уже не пытался удержать джип на какой-либо траектории: управлять скачущим двухтонным чудовищем было практически невозможно. Торможение тоже исключалось — на такой крутизне склона «ниссан» перевернулся бы при первом касании педали тормоза. Оставалось одно — подруливать, чтобы не сделать кульбит при очередном приземлении. С этим Рувим кое-как справлялся или думал, что справляется. Огромная машина летела по склону вниз сама по себе, вспахивая заботливо взращенные последователями Баба клумбы, разрушая геометрически правильную картину мира, построенного бахайцами на кусочке обетованной земли. «Фольксвагены» прыгали следом за джипом, иногда даже сокращали дистанцию, пытаясь в отчаянном рывке дотянуться до разбитой кормы противника, но их подвески не были столь прочными, как у «ниссана», и каждое приземление делало минивэны все более и более неповоротливыми. Оторванные части шасси летели вниз отдельно от микроавтобусов, на склонах путь «фольксвагенов» был отмечен кусками пластиковых накладок, бамперов и брызгами вылетающих от ударов стекол.