Ник вышел на улицу, и у него сразу же закружилась голова. Воздух был прохладный и показался ему очень вкусным, несмотря на то, что за домами ревело Садовое кольцо.

Никакого лета не было. Деревья по-прежнему акварельно зеленели, травка еще только пролезала, и тетки в оранжевых формах высаживали на газонах тюльпаны.

Ник зажмурился и вздохнул.

– Николай Михайлович!..

К обочине был припаркован белый «Форд» с синими полосами и буквами «МВД РФ», задняя дверь распахнута. Возле «Форда» топтался лейтенант, который однажды уже забирал Ника в отделение, кажется, майор Мишаков называл его Павлушей.

Ну вот. Началось.

– Проедем, Николай Михайлович?

Ник исподлобья посмотрел на лейтенанта. Тот твердо выдержал его взгляд.

– Надо, надо проехать, Николай Михайлович!..

– Надо так надо, – пробормотал Ник, зашвырнул в «Форд» сумку и, кряхтя, полез на заднее сиденье.

Хорошо, что я в этом дурацком костюме, подумалось ему. На нарах отдыхать удобнее!..

Из-за раны – пустяковой, но болезненной! – и еще из-за трех дней непрерывной жалости к себе Ник плохо соображал и всю дорогу до отделения был уверен, что его везут «арестовывать». Должно быть, майору взбрело в голову, что Ник сам решил поджечь дом Милютина, сам привязал себя и Лису к батарее, сам стрелял и так далее.

Почему нет Лисы? Не могли же охотники напугать ее до смерти так, что она теперь и носа не покажет из своей лисьей норы!..

По пробкам ехали долго. Весеннее солнце шпарило вовсю, Ник щурился, глаза слезились.

Нужно позвонить Глебову. И Сандро. Нет, наверное, сначала Сандро, а потом Глебову.

– Мне нужно брату позвонить, – сказал Ник в спину лейтенанту.

– Александр Михайлович уже на месте, – сообщил Павлуша, взглянув в зеркало заднего вида. – Можно не звонить, через десять минут увидитесь.

Значит, Сандро тоже забрали, подумал Ник уныло. История продолжается!..

«Форд» взревел сиреной, повернул через сплошную и уткнулся рылом в железные ворота.

– Там журналисты опять набежали, – сказал лейтенант, пожалуй, с гордостью. – Мы со служебного зайдем.