– Но потом я подумал: почему мне будет позволено покоиться с миром, после того, что я сделал? Мне следует просыпаться каждый день, каждый день, и видеть их лица. Слышать крики.

Он неожиданно разрыдался. Лекси словно приросла к месту, не зная, что делать. Но женская интуиция оказалась сильнее разума. Она шагнула вперед и обняла его.

– Ты ни в чем не виноват.

– Виноват! – всхлипнул он. – Во всем виноват! Мне следовало быть там. Если бы только я не опоздал! Не остановился сменить эту дурацкую шину! О Боже, Лекси! Я так их любил!

Гейб цеплялся за нее, как утопающий за соломинку. Лекси так и не поняла, как получилось, что он ее поцеловал. Она ответила на поцелуй, ощущая во рту вкус соленых слез. Его лицо прижималось к ее щеке, шее, груди. Ужасное отчаяние чувствовалось в том, как он срывал с нее одежду и укладывал на холодный, выложенный каменными плитами пол, словно, овладев ею, сумеет каким-то образом вернуть себя к жизни.

Лекси задохнулась, когда он с тоскливым криком, похожим на вопль издыхающего зверя, вошел в нее. Она крепко прижала Гейба к себе и, закрыв глаза, впитывала всем телом истекавшую из него боль.

– Все хорошо, Гейб. Все хорошо, любовь моя…

Когда-то, в самом начале, Макс точно так же брал ее. С тоской и отчаянием. Словно Лекси могла его спасти.

Но это было в другой жизни.

И Гейб – не Макс. Гейб добр, порядочен и честен. И страдает, потому что любил. Макс страдал, потому что не способен на любовь. Потому что его сломали.

Как и ее, Лекси.

Может, они с Гейбом сумеют спасти друг друга?

Спустившись вниз, Робби увидел, что его друг и сестра крепко спят на диване в объятиях друг друга, и широко улыбнулся.

Подошедший Паоло покачал головой.

– На твоем месте я бы так не радовался, – прошептал он, кивнув в сторону спящих любовников. – По-моему, это настоящая беда.

– Это еще почему? Ты сам сказал, что Гейбу следует кого-то найти. Ему нужна любовь, чтобы начать новую жизнь.

– Да, но Лекси!

– Почему не Лекси? – фыркнул Робби. – Богу известно, ей давно требуется нормальный мужчина. Тот, кто мог бы избавить ее от одержимости «Крюгер-Брент».

– Я люблю твою сестру, Робби. Ты это знаешь. Но любовники не могут излечить друг друга.