— Что-то холодновато стало, — как бы извиняясь, проговорил Таргет, достал платок и высморкался. Он выглядел совершенно несчастным.

— Угу, — согласился Миллер и, помолчав, добавил: — Семьсот пятьдесят миль за три минуты… Слышал, что сказал старик? В Кронштадте сразу станет темно, как только они долетят туда. — Таргет отшвырнул спичку.

— Темно станет во всем мире, помяни мое слово…

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Часы над штурманским столом показывали 00.05… Пять минут после полуночи. Напряжение нарастало. В красном мерцании лампочек лица людей, стоявших на своих постах, казались призрачными. Беспрерывно доносились рапорты со всех концов корабля, перемешиваясь с гулом главных турбин и тиканьем приборов.

Старшина Синклер доложил с поста гидроакустического поиска:

— Корабль прямо на носу. Быстроходный, двухвинтовой.

— Хорошо, — отозвался Шэдде. — Сообщите данные.

Десятью секундами позже Синклер доложил:

— Скорость двадцать узлов. Направление устойчивое. Дальность две мили.

— Какая-то чертовщина у нас прямо по боевому курсу, — тревожным тоном обратился командир к Саймингтону.

Штурман взглянул на часы и быстро произвел в уме расчеты.

— Наша объединенная скорость равна сорока узлам, сэр. Мы сблизимся через две-три минуты. Когда мы достигнем огневой позиции в ноль-ноль один ноль, мы снова будем на расстоянии в полторы мили друг от друга.

— Слава богу, — вздохнул Шэдде.

— Корабль все еще прямо по носу, сэр. Быстро идет на сближение. Дальность меньше двух миль.

— Хорошо, — сказал Шэдде. — Продолжайте наблюдение. И не забывайте о круговом обзоре. — Он обернулся к штурману. — Глубина, Саймингтон?

— Есть, сэр, — Саймингтон включил эхолот и стал зачитывать показания вслух: — 310… 307… 305… 306… 306…

— Достаточно, — оборвал командир.