— Нарушил цепь огневого плунжера, — ответил Саймингтон, затягивая гайки на крышке распределительной коробки.

— Что?! Да вы спятили! — недоверчиво вскричал главмех.

К Саймингтону начало возвращаться спокойствие.

— Я все расскажу у вас в каюте, чиф, — произнес он. — Сперва выслушайте меня, а уж потом делайте выводы.

Главмех, сжав губы и не скрывая недоверия, сидел в напряженной позе в кресле, пока Саймингтон рассказывал ему всю историю. Рис Эванс был последним человеком на борту, кому штурман хотел бы это поведать. Валлиец был слишком близок к командиру, чтобы объективно судить о случившемся. У Саймингтона не было сомнений в честности и здравомыслии Риса Эванса, но дружеские отношения валлийца с Шэдде чрезвычайно осложняли положение.

— Таковы дела, главмех, — утомленно закончил Саймингтон. — Не ради собственной выгоды, не ради себя я рисковал. И никогда не пошел бы на такое, не будь это делом первостепенной важности…

Губы валлийца сжались.

— Почему я должен верить вам? Может быть, вы хотели совершить диверсию, откуда мне знать?

— Проверьте, — пожал плечами Саймингтон. — Поговорите с доктором. Спросите, что он рассказал мне сегодня утром. Но, пожалуйста, прошу вас, чиф, больше никому ни слова! Пожалуйста! Неужели вы не понимаете?!. Если получение радиограмм придумано только для проведения учебной тревоги — никакого вреда от того, что я сделал, не будет. Немедленно после учения я восстановлю контакт. Можете пойти вместе со мной, если хотите. Командир узнает о нарушенной цепи, только если захочет взаправду произвести запуск ракет, а уж если дойдет до этого, то благодарите судьбу, что я нарушил контакт. Неужели вы не понимаете? — откинувшись в кресле, продолжал Саймингтон. — Ведь это единственная возможность предотвратить катастрофу. Ответственность лежит целиком на мне. Никто, кроме вас, не знает, что я сделал. Я беру на себя всю ответственность…

Однако недоверие все еще не покидало Риса Эванса.

— Ужасно… Ведь это игра с огнем. Лучше бы вам заниматься своими делами. Если то, что вы рассказали о радиограммах, правда, значит, у командира достаточно причин так действовать. Он знает, чего он хочет. — Рис Эванс поднялся с места. — Ладно. Я поговорю с доктором, а потом решу, что мне делать. — Он хмуро посмотрел на штурмана. — Вы скоро узнаете мое решение.

Доктор был смущен.

— Неужели вы считаете, что это правильно, Эванс? Я знаю, как близко к сердцу вы принимаете интересы командира, но разве это будет правильным решением — рассказать ему все?

— Я даже считаю это необходимым.

— Давайте спокойно обсудим создавшееся положение. Если вы расскажете Шэдде, что застали Саймингтона с поличным, тогда вам придется рассказать и все остальное.