– Да. Он сказал, что будет заказывать еще, если все пройдет нормально.

– А что могло пройти не нормально? Ты собирался сдать его? Или фуфло толкал?

– Н…нет, что вы. – Чуть разговорившись, Михаил немного успокоился. – Просто я все время думал, где столько найти. Он хотел самое лучшее. Во всей Москве столько не сыщешь.

– А ты нашел?

– Да.

– Хм… похоже, ты говоришь правду. – Успенский приподнялся в кресле, чтобы получше рассмотреть лежащего в полутьме парня. – Поверь, я искренне хочу пустить тебя на колбасу. Эта моя профессия. Но…

Михаил вздрогнул, услышав слова человека за столом, которого он не видел. Здесь, в кондиционируемом кабинете, воняло не так, как на улице, – там стоял густой тошнотворный запах, который проникал в каждую клеточку, каждую пору, каждый вдох, – запах разложения и смерти. И Михаил нисколько не сомневался – стоит щелкнуть пальцами этому мерзкому типу за столом и для него завтрашний день больше никогда не наступит. И его на самом деле никогда не найдут.

– Но, – продолжил Успенский, – вдруг мне тоже понадобятся твои услуги. Если так сложно найти эти штуковины… кстати… ты можешь подробно расписать, что именно он заказывал?

– Да. Конечно. Конечно, смогу. – Михаил воспрял духом, почувствовав, что смерть прошла совсем рядом, коснувшись его своей холодной когтистой лапой.

– Выведи его, пускай напишет. Потом. – Успенский задумался. – Ладно, у нас и так сегодня… пусть топает домой. Миша, тебе не нужно говорить, что наша беседа может стать для тебя последней, если ты вдруг решишь рассказать все хоть кому-то. Или еще кому.

– Я никому… никогда. Я все напишу.

Успенский кивнул, охранник рывком поднял его за шиворот.

Когда они вышли, Успенский взял трубку интеркома.

– Маша, дай трубку охране.

– Как напишет, сам знаешь, что делать.

– Понятно, шеф.

Успенский откинулся в кресле и закрыл глаза. На кой черт ему эти? Впрочем, он же математик, что ему еще делать. Нужно найти, где он все это установил или кому продал. Что-то здесь не совсем сходится. Давно никто не ходит играть в клубы, все рубятся дома по Сети. Так зачем же ему столько оборудования? Купил за нал, перепродал в три раза дороже за бюджетные деньги? Тоже может быть. Но много возни, тендеры и прочее. Хотя деньги приличные, учитывая, что он говорил и о будущих поставках.

На столе затарахтел вибросигнал мобильника.

– Мы его потеряли. – Это был Рафик, и голос его звенел от злости. – Он был дома, выпрыгнул из заднего окна, пока дверь долбили. Потом позвонил Вадик, сказал, что учитель в школе, на уроке. Мы подъехали и ждали, пока выйдет. Но… тут приехала скорая, кого-то вынесли, по разговорам, директора, – сердечный приступ, а за ней выкатился и Ларин, руки в крови. Хотели его прямо из толпы выхватить, но там полиция, и много откуда-то. Выяснилось, что кто-то разбил стекло в школе. Короче, он запрыгнул в скорую.