Выругавшись, инспектор ткнул в клавиатуру, останавливая запись. Начал набирать номер дивизионного комиссара полиции, которому подчинялся…

* * *

Полученное на набережной Орфевр послание заставило в час ночи экстренно собрать Комитет национальной обороны – высший военно-политический орган Франции, который отвечает за координацию гражданских и военных властей в вопросах национальной безопасности и обороны. Комитет и так работал, ввиду очевидности того факта, что страна находится под ударом, но полученное сообщение заставило его собраться ночью.

– Что мы можем сделать? – задал вопрос президент республики, нервно вертя в пальцах ручку. Самый молодой в истории лидер Франции – он представлял сейчас собой наглядное доказательство того, что французы совершили серьезную ошибку, избрав его. Не имея за своими плечами ни солидной, устоявшейся партии, ни значительного управленческого опыта, он был отчаянным популистом, умеющим нравиться людям – его избрали на волне радикального недоверия к политике и к политикам вообще. Но вот именно сейчас было ясно, что страну в период террористического кризиса должен возглавлять вождь. Лидер. Тот, кто способен вдохновлять и вести за собой. Тот, у кого хватит мужества смотреть в лицо верной смерти – и мужество которого передастся всей нации. Увы, у сегодняшнего «главного француза» не было ничего из этого (особенно мужества) – он был бледной тенью таких титанов как де Голль и Миттеран. И даже недавним преемникам, таким как Саркози, с его неоднозначным, но жестким опытом министра МВД – он тоже проигрывал.

– Месье президент, – сказал глава его секретариата, – мы должны решить, что мы будем сообщать прессе.

– Сообщать прессе? – изумился министр обороны. – Вы серьезно?

– Вполне. Если газеты узнают, они нас распнут.

– Господи, да что у нас есть? Одно сомнительное видео…

– Одно сомнительное видео в ситуации, когда Республика находится под ударом! Вы что не видите, что против нас – заговор!