— Да кто на вас смотреть будет? Заскочим в контору, распишетесь там, свидетельства получите — и свободны. Самолет ваш через неделю, так что собраться успеешь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Oh, Darling… (1995)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Oh, Darling…

(1995)

I

I

— …и что они знают, сколько реально меди уходит в Прибалтику через Ленечкину фирму, представляешь7 Ну я, конечно, делаю лицо и мило так спрашиваю:

«А вы какую, собственно, криминальную структуру представляете? Тамбовскую, казанскую?» А тот козел прихлебывает пиво и спокойненько так отвечает: «Я, собственно, из РУОПа». Слушай, а что такое этот РУОП?.. Ой!

Рафалович неожиданно вынырнул из-за Аллочкиной спины и прихлопнул рычаг перламутрового телефона. Аллочка скорчила недовольную рожицу.

— Как ты меня напугал…

— Сколько раз я просил тебя не болтать о моих делах с посторонними?!

— То посторонние. А это Бамся, ну ты помнишь, из агентства. — Аллочка поймала ладонь Рафаловича и провела по ней шелковистой щечкой. — Ленечка, а по телеку сегодня опять Австралию показывали. Слетаем, а? Мне это Средиземное уже во!

Рафалович резко вырвал руку.

— Сначала грибок вылечи. А то в промежность перекинется — и будет тебе КВД вместо Австралии.

Аллочка распустила губки и зарыдала. Хлопнув дверью, Рафалович вышел в кабинет.

Зачем, спрашивается, обидел девочку? Что она ему сделала? Старается, скрашивает будни, украшает праздники, ножки до подбородка, даром что грибок между пальцами, глаза как блюдца, от попсы тащится… Все как надо, и лучшего ему уже не видать.

С Лилькой не склеилось, с Таней склеиться и не могло… Просто день такой.

Увидел, как Таня с Павлом смотрят друг на друга, ну и всколыхнулось… И ведь сам же, можно сказать, их друг другу в объятия толкнул, потом… Да что потом, что толку вспоминать… Но воспоминания воле не подчинялись, так и лезли, наплывая одно на другое…