Постучали. Луиза вяло повернулась к двери. Понимала: мать не станет стучать. Вошел Лашке:

— Поздно, а вы не спите. — Взглядом обшарил комнату. — Почему?

— Сама не знаю… Сейчас лягу.

Оставшись одна, Луиза походила по комнате. Убедилась, что дверь не заперта. Подошла к окну и бесшумно отворила его левую створку. Вот и вся подготовка к встрече. Теперь остается ждать.

Присела к столу, задумалась. Поймала себя на том, что неотрывно глядит на кровать с раскрытой постелью… Решительно пододвинула к себе магнитофон. Это был кассетный “Грундиг” с встроенным микрофоном и гнездами для наушников — подарок Ловетти взамен оставшегося в сельве. Наугад вынула из коробки кассету, вставила в аппарат, нажала клавишу пуска.

…Затворив дверь, Сизова осторожно повернула ключ в замке. Некоторое время глядела на Луизу. Та спала, уронив голову на крышку стола. Рядом стоял уже выключившийся магнитофон.

…Они сидели в темноте, разговаривали шепотом, держа перед собой одеяло, — комнаты Ловетти и Лашке находились за противоположной стеной, и одеяло было дополнительной преградой для звука.

Сизова включила фонарик, из-под крышки пудреницы извлекла многократно сложенный бумажный лист.

— О подвигах по спасению двух прохвостов расскажешь после, у нас с тобой мало времени. Сперва ознакомься с этим.

Луиза придвинула бумагу, быстро взглянула на мать:

— Это их сегодняшний диалог? Как удалось поймать?

— Радист слушал эфир непрерывно…

Радиоразговор Лашке и падре приводится с сокращениями.

Лашке. Что с Аннели? Как там дела?

Падре. Они израсходовали почти весь материал.

Лашке. Включая тот, что привез Ловетти?

Падре. Из пятнадцати единиц в работу пущены девять. Остальные попытались самовольно покинуть объект. Выражаюсь достаточно ясно?

Лашке. Им это удалось?

Падре. Погибли. Все до единой. И с ними два медика. Тоже не захотели подчиняться… Так что возник двойной дефицит. Вы понимаете?

Лашке. А женщина, которую я привез, что с ней?