С самого первого момента, когда я бросил любопытный взгляд на Евангелие Люцифера, и на протяжении всей долгой и полной приключений охоты, чтобы найти решение загадки, я чувствовал присутствие чего-то, чего я не мог понять.
Чего-то вроде этого Оуэха…
В то же время объяснение К. К. было ударом под дых. Сродни диагнозу врача, установившего, что ты смертельно болен. Ты не можешь поверить, хочешь повернуть время вспять.
Я подумал о фру Ульриксен. Она совершала свое бегство в школьный двор.
Мне бежать было некуда.
РИМ
Они ехали вдоль обветшавшей стены длиной в несколько сот метров, только частично скрывавшей виноградную плантацию, которая когда-то в прошлом была частью поместья или монастыря, но теперь обрабатывалась лишь одним крестьянином, проживавшим поблизости. В некоторых местах стена обрушилась. Сорняки, мимоза и плющ росли на обочине рядом с монастырской стеной. Автомобиль поднимал облако пыли, которая опускалась на растительность вдоль покрытой щебнем проселочной дороги. На земле поодаль от дороги стоял брошенный трактор с прицепом. Над ним пролетела стая скворцов. «Скоро будет дождь», — подумал Джованни. Он повалился вперед, когда шофер притормозил, чтобы машина не попала в яму. Над стеной и между деревьями мелькала колокольня.
— Это, — сказал Великий Магистр, — монастырь Святой Девы Марии.
Джованни вспомнил оливковую рощу, в которой проработал несколько недель, когда был мальчишкой. Он до сих пор помнил все запахи: особый аромат спелых олив, сухой земли, листьев и насекомых. Тогда же он стал смотреть на старые деревья с большим уважением. Деревья, кора которых была покрыта трещинами веков, напомнили ему о бабушке с дедушкой. К семидесяти годам время превратило их лица в потрескавшиеся карты запустения. В тени под оливковыми деревьями молодой Джованни впервые задумался о течении времени. «Время, — пришло ему в голову в те дни, — совсем не прямая линия, вдоль которой бежит жизнь. Часовой механизм, — подумал Джованни, — не измеряет время, а разделяет его на маленькие кусочки и приводит их в порядок».
Они свернули во двор монастыря. Кованая решетка поддалась укусам времени. В середине двора высохший фонтан. Веселый херувим, который должен был заполнять фонтан водой, покрылся патиной из птичьего помета, мха и забвения. На долю секунды Джованни представил себе этот двор таким, каким тот был когда-то раньше. Он увидел идущих на вечернюю молитву монахов, воркующих голубей, струю воды в фонтане.