Показался крутой поворот с глубоким обрывом справа. Келлер в последний раз глянул в зеркало и… нажал до отказа педаль, открывающую люк запасного бака с машинным маслом. Оно выплеснулось на дорогу, черное и густое, растекаясь вширь. Келлер представил, как преследователь сейчас впился в педаль тормоза, пытаясь остановить «фольксваген». Но как только колеса коснулись масляной пленки, машина стала неуправляемой. Ее понесло боком к бордюру. Келлер увидел еще на миг напряженное, но все еще не понимающее и, главное, не верящее в близкую смерть лицо человека и услышал через секунду его крик: «А-а-а-а!..»

* * *

Гарвей услышал легкий взрыв, а проехав две петли, увидел, что откуда-то снизу, из ущелья, поднимается дым. Подъехав к мосту, где шли ремонтные работы, он резко затормозил: шоссе здесь было залито маслом. Увидев следы автомобильных шин, Питер все понял. Это был излюбленный прием гангстеров, когда они уходили от полиции: выплеснуть под колеса догоняющих тебя мотоциклистов или автомобилей масло.

Гарвей вылез из кабины и подошел к краю обрыва. Внизу, где бежал тоненький ручеек, дымились остатки «фольксвагена».

Помочь тому, кто лежал там, под обломками машины, было уже невозможно. Разумнее всего в данной ситуации было поскорее отъехать от этого места.

Гарвей сел в машину и включил первую передачу: ехать надо было очень осторожно, чтобы благополучно миновать масляное поле на асфальте. Мотор работал на минимальных оборотах, и все-таки «кадиллак» два раза вильнул задом. Наконец Питер выбрался на чистую дорогу. Американец дал газу, а машина помчалась вниз. По отпечаткам протектора могли легко обнаружить, что он проезжал место аварии.

«Сообщить в ближайшем городке о случившемся?..» — подумал было Гарвей. Но он не мог этого сделать: его наверняка задержали бы как свидетеля. А он спешил. Он связался по радио с машинами своих коллег, сообщил им, в каком направлении шли машины Клингена и Келлера, и наказал встретить их на развилке у Европейского моста и продолжать преследование. Сам же он решил ехать кратчайшим путем, чтобы скорее пересечь границу.

* * *

О том, что произошло на перевале Гроссглокнер, Клинген не знал. Несколько часов тому назад он благополучно пересек границу ФРГ и проехал Майнц. Теперь дорога шла по рейнской долине.

Рейн был справа, слева возвышались скалы. Близился вечер, но Рейн жил своей обычной, напряженной жизнью. По его гладкой сероватой поверхности скользили белые пассажирские теплоходы и черные — грузовые. Маленькие, но сильные буксиры тащили громоздкие баржи, догруженные по самую ватерлинию.