Этого Павел не знал.

V

V

Маршрут лежал через тундровую долину. Кочковатая марь дышала — дрожала и колыхалась, как студень.

Павел оглянулся на Леву. Тот тащил тяжелый рюкзак с образцами и матерился, когда выше колен проваливался в вонючую тундровую кашу.

— Лев, кто ж по мари ходит след в след? Провалишься в два счета, — предупредил Павел.

Лева ничего не ответил, но прислушался к замечанию геолога.

До сухого места, где начиналась сопка, Павлу оставалось несколько хороших прыжков, когда позади раздался чавкающий утробный звук и вскрик. Павел вздрогнул и быстро обернулся. Лева угодил в тундровое окно и по грудь скрылся в коричневой жиже. Руки, как клещи, обхватили кочку, но она дышала и готова была вот-вот уйти вместе с человеком в трясину. Лева хрипел, задрав вверх спутанную бороду, маленькие медвежьи глазки как бы разом увеличились в размере и, казалось, вылезли из орбит.

Прыжок, другой — и Павел возле плененного тундрой человека. Лег в развороченную, отвратительно пахнущую гнилью трясину, намертво вцепился пальцами в штормовку рабочего.

— Рюкзак, рюкзак скинь к чертовой матери!.. — прокричал Павел.

— Кххыы… кххыы… — хрипел в ответ Лева.

Павел освободил плечи пленника от лямок рюкзака. Затем просунул ему руки под мышки и начал рывками выдергивать Леву из страшной ловушки. Прошло бесконечно много времени, но горловина тундрового окна так плотно сдавила человека, что все усилия оказались напрасными. Павел измучился вконец; под ним образовалась яма, готовая поглотить и его.

Только теперь он заметил рядом растущую одинокую молодую березу.

— Обожди, Лева! Попробую нагнуть березу… — сиплым, сорванным от напряжения голосом сказал он. — Продержись немного один…

Как когда-то в далеком детстве, озоруя, он забрался почти на самую верхушку дерева, ухватился за ствол и повис на нем — береза изогнулась дугой и плавно опустила его на землю. Еще несколько минут ушло на то, чтобы подвести ствол к Леве. Тот ухватился за него. Павел подполз сзади и опять просунул ему под мышки руки — и пленник, весь в липкой, как мазут, грязи медленно вылез наружу.

Некоторое время они лежали, обессиленные, на мху, распластав руки. Затем поднялись и, пошатываясь, выбрались на сухое.

— Двигаем к реке, отмыться не мешает, — предложил Павел.

У реки они разделись догола, по пояс залезли в ледяную воду и долго смывали с тела тундровую грязь. Потом развели костер и грелись крепчайшим чаем. Есть не хотелось, хотя было время обеда.

Одежда возле жаркого пламени высохла за четверть часа. Лева первым натянул штормовку и начал было закидывать за плечи рюкзак, чтобы идти маршрутом.