— Где благоверный? — спросила она, обтерев лицо снегом.

— Буровикам рацию чинит.

Удивилась:

— Каким буровикам?

— Ты что, не помнишь? Ну которых ночью встретили…

Вспомнила… Да, да… Фары, как прожектора… Надсадный вой моторов по таежному бездорожью… Но так хотелось вчера спать, что она плохо соображала, кого встретили. Зачем? Главное — что привал!

* * *

— …Теперь смотри, борода, — Андрей щелкнул тумблером, внутренности рации медленно закраснелись. — Вот эту штуку и вот эту, — Андрей показал, — при первой возможности смени. Понял?

— Ну, спасибо тебе, выручил, — облегченно вздохнул огромный буровик Петрович, борода — серебро с чернью. — Это ты нам на удачу встренулся.

— Ну, как, Петрович? — еще издали крикнул Спиридонов, начальник партии.

— Дружка-то нашего, Николай Николаевич, — Петрович припечатал плечо Андрея рукавицей, — надо б повеселей отблагодарить.

— Что за вопрос? — обрадовался Спиридонов. — У вас, Андрюша, есть во что перелить? Нет — так забирайте вместе с канистрой.

— Не надо. — Андрей встал от рации. — Спасибо.

— Медицинский, — сказал Петрович. — Без обмана.

Андрей помотал головой.

— Первый раз вижу, чтоб охотник от спирта отказался, — пожал плечами Спиридонов. — Так чем же вас отблагодарить?

— Вы к поселку Полярному идете?

— Считайте, что вы уже там. — Спиридонову хорошо стало, что он может помочь такому распрекрасному парню. — Добросим в лучшем виде. Мы сами к гавани свернем, а вам оттуда пустяки останется, километров пятнадцать.

— Вот за это спасибо.

— Мало того, — улыбчиво продолжал Спиридонов. — В Полярном для нас самолет, как раз на четверых, с грузом. А у нас планы изменились, мы на острова едем.