Оккупация тяжелым гнетом легла на плечи себежан, но не на семью Ляшкевичей. Отец Риты приветствовал приход гитлеровцев и вскоре открыл в городе магазин, а сына определил в полицаи.

Рита тяжело переживала предательство близких. Несмотря на посулы и угрозы, категорически отказывалась идти на службу к оккупантам.

Шли дни, месяцы… Однажды в ортскомендатуре появилась высокая, стройная девушка с длинными косами. Перебирая их, потупив взор, она выдавила из себя:

— Хочу помогать вам.

— Гут, — заулыбался помощник коменданта и, мешая русские и немецкие слова, затараторил: — Ваш фатер говорийт нам. Ви — умный, красивый фрейлейн…

Теперь нередко, идя на службу в районную управу, Рита слышала позади себя осуждающие голоса:

— И эта тоже… Девка продажная…

Нет! Комсомолка Ляшкевич не продала ни своих идеалов, ни своей мечты. А пошла работать в управу Рита по совету разведчика Ивана Елисеева. Он тоже служил у оккупантов (водил легковую машину самого начальника хозяйственной комендатуры), давно наблюдал за Ритой, знал о ее мучениях.

«Жданова» — за такой подписью летом и осенью 1943 года получал начальник бригадной разведки партизан сведения от Ляшкевич. Ценность их была немалой: несколько раз передавала разведчица пароль, по которому в Себеж проникали связники, дважды предупреждала штаб о сроках выхода карателей из города, сообщила о прибытии в район на отдых подразделений полевых войск. Однажды, смертельно рискуя, Рита сняла копию с совершенно секретного документа — списка лиц, подозреваемых гитлеровцами в связях с партизанами. Копию передала Елисееву, а тех, кто жил поблизости от города, предупредила лично.

Арест связной помог агентам ГФП (тайная полевая полиция) напасть на след разведчицы. С уходам из города Рита промедлила из-за больной матери. Фашисты схватили девушку.

Себежская тюрьма была переполнена. Ляшкевич бросили в общую камеру. Начались допросы, истязания. В январе 1944 года кто-то из арестованных занес в камеру тиф. По приказу начальника ГФП Венцеля заключенные были вывезены ночью за город, расстреляны и сожжены.

МУСЯ КОРОЛИХИНА

МУСЯ КОРОЛИХИНА

Ей не пришлось сидеть в засадах, подрывать поезда или работать в учреждениях оккупантов под чужой личиной. Коротка была ее партизанская жизнь — месяц. На долю калининской партизанки Муси Королихиной достался поединок в гестапо.

Ее не брали в формируемый летом 1942 года партизанский отряд. Трое из семьи Королихиных уже ушли на фронт. Муся настояла, сказала в райкоме: «Все равно уйду и я. Лучше пошлите. Очень прошу». Просьбу восемнадцатилетней комсомолки удовлетворили.