Когда они, оголодавшие и грязные, все же добрались до Славянска и Павел предстал перед Юбельбахом, тот выразительно крякнул:

— Видать, для Германии и впрямь настали нелегкие времена…

— Да уж, не сладкие, — согласился Павел, протягивая ему документы.

— Я получил ваш подарок, спасибо.

— А, пустяки! Рад, что посылка дошла. Определите нас поскорее на квартиру и приходите в гости.

Даже не заглянув в бумаги, адъютант поставил штамп об остановке:

— Идите снова на Донецкую. Регнер!

Появился тот же фельджандарм.

— Запрягай лошадей, отвези господ на прежнюю квартиру.

— Да! — как бы вспомнив, воскликнул Павел. — Когда соберетесь к нам, захватите с собой то, что мы прислали почтой.

— Зачем?

— Скажу, когда придете, а то еще не захотите нас навестить, — со смехом сказал Павел.

Любопытство пригнало Юбельбаха раньше времени. Нина, Павел, Йошка едва успели помыться с дороги, как за окном послышался шум «кугельвагена». Адъютант принес альбом о Галле и бутылку вина, Регнер держал корзину с яйцами, салом и хлебом.

— Теперь кормить вас придется мне, — сняв фуражку и приглаживая четкий пробор, сказал Юбельбах.

Пока немая накрывала на стол, Нина вручила ему портупею с кобурой для вальтера. Павел же забрал у него пострадавший альбом и заменил новым.

— Удалось раздобыть другой экземпляр. А этот оставлю себе в память о вашем любимом городе.

Юбельбах расписался на старом альбоме, полистал страницы нового и наткнулся на пачку рейхсмарок.

— Вы заботливый друг, Пауль! Осенью комендант обещал отпуск, эти деньги мне очень пригодятся.

— В рейхе на них можно купить все. В России же мы не могли достать даже приличной еды.

— Нищая страна, — поддакнул Юбельбах.