В свое время, еще до службы в разведовательно-диверсионном отряде спецназначения «Каскад», Алексей с первой же попытки стал обладателем крапового берета. Это было серьезным испытанием, т. к. бывало и такое, что из тридцати-сорока претендентов, как правило не в первый раз оспаривающих право носить этот почетный головной убор, в результате всех испытаний, его получали один-два самых заслуженных, а случалось, что и не у кого не выходило. У Алексея все получилось, по всем статьям расходной спецназовской ведомости. Там было в несколько раз труднее. Но ничего, ведь смог же. Вера в себя, так же как и вера в успех — уже половина победы.

Когда Сергей, отчаянно, больше напирая на жестикуляцию, начал объяснять ему очередное задание, закончить свою выразительную пантомиму он не успел.

Стоящий рядом легионер, бесцеремонно оттеснив его плечом, в двух словах, из которых ни одного не было печатным, объяснил на нормальном русском языке, чего от них ждет капрал. Похоже было, что паренек происходил из «рекетирской» среды, специализирующейся на вымогательствах у «беспробудно несчастных» инородцев, торгующих на столичных колхозных рынках. Именно из таких рептилий, в основном и состоит уголовный бомонд.

Выслушав пояснительную и устрашающую речь, Алексей по хорошему внутренне завелся.

Глуповато улыбаясь и суетливо теребя край своей робы, он предусмотрительным жестом, перед этим странно поцокав языком, попросил Серегу уступить ему право первого боя. Тот пытался возражать, даже ругался на непонятном русскому уху языке, однако, видя решительность своего приятеля, уступил.

* * *

Алексей вышел в середину круга, покрытого пружинящими пластами, тщательно пригнанной друг к другу резины. Опробовал покрытие. Крутанул шеей. К удивлению многих, ушел с места боя. Молча разулся. Посмотрел на капрала. Тот что-то пробурчал на своем капральском… Однако, возражать не стал. Босиком вернулся и стал в обозначенный кружком центр площадки.

Против него, плотоядно улыбаясь и заранее потирая от удовольствия руки, выскочил соперник, тот самый, кто минутой раньше по-русски и плохими словами объяснил, как его во все дырки «отмудохают»…

— Будет больно, скажи, — вполне безобидно произнес он.

— Обязательно, — искренне пообещал Алексей.